Любовь Черенкова - Приключения Евангелины

© Любовь Черенкова, Москва, 2017

© «Союз писателей», Новокузнецк, 2017

Мы хотим, чтобы менялись обстоятельства, а Господь хочет, чтобы менялись мы.

Священник Николай Булгаков

– Мила! – в избу вбежала девушка лет пятнадцати. – На сходке выбрали тебя для зажинок!

У меня от неожиданности аж веник из рук выпал.

Кстати, позвольте представиться: меня зовут Милолика, мне пятнадцать лет. Живу в семье старейшины селения Первака Храбровича и его жены Олели Стояновны. Помогаю готовить, убирать дом, стирать, прясть, шить, да и вообще по хозяйству… Но, честно скажу вам, получается так себе. То ли дело в гадании узнавать волю богов или травами лечить какую хворь – в этом мне равных нет. А всё дело в моём статусе – сирота я. А потому в контакт с «тем светом» вступить – пара пустяков. Там же мои матушка с батюшкой.

Всё селение это, разумеется, знало, а потому ко мне ходили гадать и лечиться чаще, чем к нашей официальной ведунье бабке Казимире. Та втайне завидовала мне и наверняка читала в связи с этим какие-нибудь заговоры. Как-то раз она приходила к нам, после чего пропал мой гребень, а на нём ведь оставалось несколько моих волос, которые весьма подходили для порчи.

Но, видно, боги и предки хранили меня – со мной ничего страшного не происходило.

Бабка Казимира была вовсе не плохая – просто натура у неё завистливая, ну и возраст берёт своё.

Вот и познакомились с вами. А теперь вернёмся в тот момент, когда меня неожиданно отвлекла от важного метения веником шустрая Весняна.

– А уже время жатвы настало?

– Ну ты совсем в своём мире пребываешь! – Весняна удивлённо посмотрела на меня. – Перепёлка же пропела – самое время начинать жатву.

– А почему меня выбрали? Других девушек, что ли, нет? – Вопрос, конечно, был лишним. А кого ещё, если не меня? Зажинать первый сноп очень ответственно. Абы кого не пошлют. Во-первых, только женщину (лучше молоденькую девушку, как я). А если эта девушка ещё и сирота (ну, о статусе сироты я уже говорила)…

Зажинки – это вам не просто снопик срезать. Это начало важного дела, в котором без помощи богов никак не обойтись. А кто же лучше вступает в контакт с обитателями иного мира, как не сирота?

А родителей я потеряла семь лет назад. На большой праздник у реки собралось всё наше селение. В самый разгар гуляний набежали половцы с Дикого Поля.[1] Кто успел спрятаться в лесу – уцелел, а кто нет – ушёл в Ирий,[2] к нашим богам и предкам. Я была шустрая, побежала – только пятки сверкали. А вот матушка с батюшкой не успели спастись.

На воспитание к себе меня взял брат отца – Первак Храбрович. Их было три брата – Первак, Вторый и Третьяк, мой отец. А я, стало быть, Милолика Третьяковна – прошу любить и жаловать.

– Ну и что застыла? – Весняна не унималась (хорошая девушка, с пяти лет с ней дружим). – Вечером тебе идти в поле, а ещё нужно в баню и одеваться во всё чистое.

И то верно. Пришла Олеля, жена старейшины, – женщина, в общем-то, добрая, но ко мне относилась несколько суховато. Её можно понять: своих детей пятеро мал мала меньше, а тут я вдобавок. Ну что ж попишешь? Зря меня хлебом не кормили – помогала по хозяйству как могла.

Совершив ритуальное омовение и надев чистую белую одежду, вечером отправилась на зажинки. А по-другому никак: всегда зажинать ходили к вечеру – порядок такой испокон веков, и не нам его нарушать. Еду с собой взяла – «полевому хозяину» отдам.

Придя домой, первые колосья поставила в красный угол. Зажин – это не просто несколько колосьев, он обладает магическими свойствами. С его помощью предотвращают боль, окуривают ребёнка от испуга, и всё в таком роде.

Таким образом, началась пора жатвы. На поле выходили чистые, в белой одежде, заканчивали работу до захода солнца. А как иначе? Проводы лета – границы между мирами открыты, души умерших пребывают на земле. Делать всё нужно чётко и осторожно.

Жать начинали с «головы» поля (самое близкое к дому место), а заканчивали на «хвосте». Никому не хотелось плестись в хвосте, вот и жали наперегонки.