Вера Тумасова - Предтеча

Многие люди, и не только за рубежом, довольно скептически относятся к утверждениям некоторых российских политиков об исключительности России. Первобытный общинный строй в России образовался постепенно, эволюционируя из родового – самой примитивной стадии развития русского общества.

Историк Забелин доказал, что сущность русских славян – в родовом быте, определяющем весь ход становления государственности и особенности развития Московии. Государственность Древней Руси представляла собой простодушное и прямодушное наивное детство общественного развития. Понадобилось немало времени для создания нового типа государя, основа которой, и была заложена предками Ивана Грозного1. Новый тип создавался постепенно, шаг за шагом, под влиянием новых событий и жизненных начал и значительно отличался от становления государственности на Западе. Русь невольно защитила Европу от татарского нашествия, ибо татары боялись оставить её позади себя, благодаря чему у Западных стран появилась возможность развития, а наша страна была отброшена на три столетия из-за Татаро-монгольского Ига2.

Забелин3 считал, что наше древнее общество сложилось путем непосредственного распространения, нарождения рода без участия каких-либо пришлых, чуждых ему элементов. Своеобразная сила нашего быта была так велика, что даже реформа Петра4 оказалась во многом бессильной. Характер, существо и свойство нашей русской власти выражали быт, в котором род являлся единственным непосредственным источником и силой. Здесь можно вспомнить о варягах, но они были поглощены нашим обществом, ассимилированы силой его быта.  Варяжское завоевание растворилось в нашем быту, почти не оставив следа. “… наша древняя власть была власть по преимуществу родовая. Где бы и в какой бы форме она не возникала, она везде и всегда была властью отеческою со всеми своими свойствами, с одной стороны, с непомерною жестокостью безотчетного произвола” [7], где не могло существовать даже малейшего понятия о каком-либо праве; а с другой – любовная родственность в отношениях всегда ставила её в непосредственные родственные, братские отношения к подвластной среде. “Такими свойствами нашей власти и самого быта определяется и особенное своеобразие нашей истории… Старшие идеализировали себя или свое общественное положение характером отцов, свою власть характером власти отеческой; младшие – подвластные идеализировали свое положение характером детей, вообще малолетних, несовершеннолетних”. [7] Смысл именно таких житейских отношений высказывался всюду и очень наглядно обнаруживал глубокие бытовые доисторические корни.

Для личности в таком быте просто не было места, да и сейчас мало что изменилось. Много ли от нас зависит в глобальном масштабе? О какой личности могла идти речь, если для общества существовал только родоначальник, в руках которого была власть во дворе-хозяйстве. Умирал родоначальник, на его место вступал старший, из остававшихся в живых, который и был владельцем и пользователем земского имущества. Отсюда и возникало равенство всех членов земщины. Это были не отдельные личности, которые не имели никакого значения, а дворы-хозяйства. Личность рассматривалась лишь с имущественной земской точки зрения, с точки зрения владения землёй. Наиболее независимое положение личность могла приобрести лишь разбогатев. Поэтому и выделялись несколько богатых, как бы аристократических родов, которые заправляли всеми делами общины. Так вот и выработалось вотчинное право (право владения землёй), а смерд всегда и везде оставался смердом. Тоже было и в Московском государстве Ивана Грозного, где существовало только равенство прав на землю. Забелин считал, что это и: “…составляло первозданную стихию русской народной жизни по всей русской земле. Эта-то стихия и сохранила русский народ от всех исторических и всяких вражеских напастей; она же создала и государство, именно как охрану и защиту от тех напастей”. [8]