Елена Прибылова - Повесть о псе Шарике и его Хозяине

Появление незнакомца

На окраине небольшой деревеньки, каких немало по белу свету, жил да был одинокий старик. Любимую жену он схоронил много лет назад, детей Бог не дал, так и коротал он свой век, один одинёшенек. В родных местах все его уважали и любили. Он никогда не судил молодых, чтил старых и всегда помогал нуждающимся. Всю жизнь старик прожил на одном месте, нигде не был, дальше своего носа ничего не видал. Его когда-то тёмные волосы, давно посеребрила седина, под глазами побежали весёлые искорки морщин, что выдавало в нём человека неунывающего и добродушного и лишь одна глубокая складка на лбу, говорила о пережитом им горе. Звали нашего героя Иван Иванович.

Каждое утро он начинал с того, что выходил во двор покормить своего пса Шарика. Пес не был породистым, зато ласковый и добродушный, всегда со щенячьим восторгом встречал своего Хозяина. Тот гладил его по голове, трепал за уши, а Шарик при этом старался лизнуть его в лицо. Это был своеобразный ритуал, Хозяин демонстративно громко на него ругался, а пес ещё крепче к нему ластился. В это время в глазах у обоих плясали озорные огоньки. Лишь один раз Шарик по-настоящему получил взбучку, когда в отсутствии Хозяина, они с соседским, чистокровным псом Лордом утащили с веранды оставленную там колбасу и честно поделили её между собой. Хозяин, заставший их как раз за концом трапезы, снял с себя галошу и со всего маха запустил ею в хулиганов. Та плюхнулась рядом. Собаки вжались друг в друга, нервно дожевывая остатки пира. Недолго думая, дед стянул с ноги вторую галошу и снова пульнул ею в воров. Она прилетела прямёхонько в лоб элитному кобелю. Собаки пулей выскочили за калитку и зигзагом засеменили по дороге. За ними, не унимаясь, ковылял босой дед, размахивая кулаками, а соседские собаки, видя это зрелище, улюлюкали им в след. Чёрный, как смоль, тойтерьер Лорд был, когда-то подарен соседке Анне Николаевне её городскими родственниками. Лорд и до этой истории считал, что оказался в этой глуши по недоразумению, а уж после такого панибратского отношения, вообще перестал появляться в гостях у соседей. Шарик, дабы загладить свою вину, решил больше не скрести лапой дверь и не утаскивать тапки деда в огород, только бы Хозяин его простил. Старик был отходчивым и уже на следующее утро они вновь вернулись к своему любимому «ритуалу».

Вот так эти двое и вели тихую, уединенную, размеренную жизнь, где один день был похож на другой. Иногда к Хозяину заходила соседка Клава, живущая в доме напротив, занять денег или продуктов по мелочи. Измученная мужем и болезнями женщина, надолго не задерживалась, всегда находились дела. Её муж пил горькую и временами, гонял её с детьми по двору поленом. Иван Иванович не раз пытался урезонить дебошира, взывал к его совести, корил, упрашивал, да только всё без толку. Ему было жалко несчастную женщину. С тёмными кругами под глазами, измученная, вновь и вновь проходила непростую ситуацию, так и не доведя её до конца. Сегодня, необычно взволнованная и радостная, она забежала перехватить денег до зарплаты.

– Что случилась Клавдия? – спросил старик.

– Да моего ирода вчера на пятнадцать суток забрали. Заставляют принудительно лечение пойти. Вот теперь заживем! – облегчённо вздохнула она.

Соседка устало прислонилась плечом к косяку двери. Было видно, что она хотела сказать многое, но по привычке держала всё в себе. Остальные жители деревни тоже наведывались в гости к Ивану Ивановичу, только когда им что-то было нужно. Особенно активность проявлялась в день выдачи пенсии. Затем народное шествие стихало, и Шарик с Хозяином вновь оставались одни.

Жизнь Ивана Ивановича не отличалась разнообразием. Утро он начинал с первыми петухами потому, как и все старики его возраста страдал бессонницей. Потом они с Шариком, отведав нехитрой еды, отправлялись на реку рыбачить или просто посидеть у воды. Старик любил слушать звуки просыпающегося села. Вот кто-то гонит корову на пастбище, а она при этом протяжно мычит. Где-то проехала бричка молочника с пустыми бидонами, и они гремят, колотясь друг об друга. А вот там, одни гуси, вступили в диалог с другими, и по улице разлился громкий гогот. Шарик никуда не отпускал Хозяина одного. Он считал, что старик обязательно натворит без него бед. Чувство гордости распирало его от мыслей о собственной значимости. Пес шёл по дороге с высоко поднятым хвостом, высоко задрав морду. Встречные собаки завидовали ему, не каждой дворняге удавалось вот так вот выгуливать своего Хозяина. Лето было в самом разгаре, на улице и в домах стояла невыносимая жара. Люди искали тенёчка и прохлады. Во дворе у Ивана Ивановича было много зелени. Куда не глянь, кустарники и деревья. Яблоня, вишня, слива, рябина, смородина и липа, дарили Шарику убежище от нескончаемого зноя.