Анастасия Кротова - Потомок голубого Дракона

– Амалия! – рявкнула бабушка. Я быстро схватила первую попавшуюся толстовку и накинула поверх черной майки. Времени заглядывать в зеркало уже не было. Спускаясь со второго этажа, я чуть не упала, но бабушка вовремя меня поймала. Моя бабушка выглядела необычайно молодо для своих лет. У нее были красивые, янтарного цвета глаза, седые длинные волосы всегда были красиво уложены. Она двигалась грациозно, всегда ходила с прямой спиной, её тон никогда не требовал возражений. По сравнению с ней, я казалась гадким неуклюжим утенком – светлая кожа, в некоторых местах настолько тонкая, что было отчетливо видно вены, длинные, вечно спутанные каштановые волосы. Только одно в моей внешности мне нравилось – глаза. Голубой оттенок моих глаз мог меняться в зависимости от настроения.

– Ты как всегда неуклюжа. Не хватало, чтобы ты еще нос разбила. Пойдем, мастер Фил нас уже заждался.

Я взяла большую картину, которую мы с бабушкой упаковали накануне вечером. Мы вышли на улицу, бабушка закрыла дверь на замок. Мастерская Фила находилась в старейшем здании в самом центре нашего поселения. Он был мастером на все руки, мог починить все, что угодно. Его услуги стоили не дешево, но по старой дружбе он часто помогал бабушке.

Жители только начинали просыпаться, но некоторые из них уже давно не спали. Центр поселения представлял собой большую площадь, на которой расположились все торговцы. Проходя мимо некоторых из них с бабушкой здоровались, а меня и вовсе не замечали. Но я не жаловалась. Слушать комплименты от приезжих торгашей совсем не хотелось, особенно в такое чудесное утро. Даже патруль сегодня был в особом расположении духа. Если ты прошел мимо них и не получил замечание, то можно считать, что день прожит не зря.

Картина была очень большой и жутко неудобной. Бабушка то и дело останавливалась напротив какого-нибудь прилавка с целью что-то купить, но как всегда цеплялась языком с продавцом, вдоволь наговорившись, уходила, ничего так и не купив.

– На обратном пути нужно не забыть хлеб. – Задумчиво произнесла она, отходя от лавки пекаря. Я тяжело вздохнула и поплелась за ней дальше.

Дом мастера Фила был самым большим в городе и самым красивым. Первый этаж он с женой давно приспособил под мастерскую, а на втором жил с семьей. Приходя в этот дом, я не могла не провести рукой по перилам, вырезанным в форме двух драконов. Они словно охраняли этот дом, а поздороваться с ними таким образом было моим ритуалом.

Крохотный колокольчик зазвенел, когда бабушка толкнула дверь вперед, оповещая жителей дома. Со второго этажа послышались быстрые шаги и показался как всегда улыбчивый Фил. Его длинные черные волосы были завязаны в низкий хвост, а темно-зеленые глаза скрывались под круглыми очками. Одна линза ужа давно треснула, но он никак не находил времени заменить её. За ним словно тень следовала миниатюрная маленькая женщина, Виола, его жена. Большие серые глаза и светлые волосы делали ее похожей на совсем юную девушку. С последней нашей встречи её живот еще больше округлился и ей было сложно ходить. Но я знала, что она не могла не поприветствовать нас.

– Элеонора, Амалия! Я так рад вас видеть. Ой, давай помогу! – Фил забрал у меня картину и осторожно поставил её на пол. Бабушка помогла снять с нее оберточную бумагу и Фил с Виолой одновременно ахнули. Это был портрет двух молодых людей. Голову светловолосой девушки украшала белая фата, а шею темноволосого мужчины – галстук-бабочка. Они улыбались, а их глаза светились от счастья. Бабушка всегда тонко улавливала эмоции и с легкостью передавала их на своих холстах. С картины на нас смотрели молодые Фил и Виола в день своей свадьбы почти двадцать лет назад.

– Элеонора, это шедевр! – в глазах Виолы заблестели слезы.

– Очень красиво. Слов нет, чтобы передать тебе, как это великолепно! Спасибо тебе огромное, дорогая. – Фил нежно обнял бабушку. Она несколько смутилась, но старалась не подавать виду. Фил протянул ей небольшой сверток, и мы отправились домой. Когда дверь за нами закрылась, а крохотный колокольчик издал прощальный звон, нас догнал Фил и протянул мне небольшой листок бумаги. Я развернула его. Всего три слова были аккуратно выведены черными чернилами. «На нашем месте». Я знала, что посланники данного сообщения не могли написать это, и что подчерк был Виолы, но мне было приятно, что меня ждут. Я поспешила убрать клочок бумаги в карман, пока не увидел патруль.