Ольга Батлер - Последний Кот в сапогах

Иллюстрации Кати Милославской

Спроси меня про Ленинград

За столиком на Малой Садовой, у самого окна, ела булочки, пила кофе и шумно радовалась жизни компания молодых людей. Юноши и девушки обсуждали, куда бы им направиться после кафе и что еще интересного можно посмотреть в Петербурге. Они говорили о нем как о малознакомом городе.

Неожиданно их внимание привлекла сценка за окном. Там несколько человек, соревнуясь в меткости, по очереди подкидывали деньги к небольшой скульптуре на углу дома.

– Опс! Еще один промахнулся!

– Это кот что ли там сидит? Ему бросают?

– Конечно. Разве не видишь? В натуральную величину…

Чугунный кот степенно восседал на подставочке над головами прохожих. Щурясь, он сквозь серенькую холодную морось следил за людьми и их взлетающими монетками.

Скульптура была неброская, так что не каждый обратил бы на нее внимание. Это других петербургских существ – драконов, водных коней и всяких там горгулий, которые не таясь красуются на фасадах и решетках города, – взгляд не пропустит. А кошки, даже если они сделаны из чугуна, предпочитают оставаться незамеченными.

– Я слышала про этого кота, – сказала одна из девушек за столиком. – Загадываешь желание и бросаешь монетку. Если обратно не упадет, то все сбудется. Сейчас еще найду про него.

Она сосредоточилась на мобильнике, а ее друзья стали говорить о разных желаниях. Они вдруг вспомнили одного своего преподавателя, который мучил их в последнюю сессию. Хоть бы он немного подобрел… или уволился. Вот о чем надо попросить котика, со смехом решили студенты. Коллективное желание – это сила.

– Слушайте. Кота зовут Елисеем, – наконец объявила девушка. – Напротив него есть еще одна скульптура, кошка Василиса…

– Ну надо же! Мы два раза мимо проходили и ничего не заметили, – перебил ее бородатый парень с модным пучком на макушке.

– Ходить-то ходили, но только под ноги себе смотрели… А в Питере надо голову почаще поднимать. Все главное как раз наверху находится.

– Да тут смотри, не смотри… Уж очень эти фигурки незаметные.

– Так кошки же!

– А что-то еще про них написано?

– Написано, только вы мне договорить не даете, – то ли пошутила, то ли вправду обиделась девушка. – Ладно, все сначала… Это, типа, памятник кошкам, которые в годы войны спасли Ленинград от крыс. Котеек специально завезли из других городов.

– Своих не было, что ли?

– Свои все погибли во время блокады, – авторитетно заявил бородатый парень. Холеная густая борода странно смотрелась на его почти детском лице. – Общеизвестный факт. Ни одного кошака не осталось.

– Нет, не все погибли. Один ленинградский кот точно пережил Блокаду, – раздался женский голос.

Слова прозвучали совсем рядом. Студенты повернулись к соседнему столику. За ним сидели бабуля с внуком. Бабушка была обыкновенной аккуратной старушкой, таких много в Петербурге. В ее словах прозвучала обида за того выжившего кота, и молодые люди поняли: старушка знает, о чем говорит – она сама находилась там в то время.

– Извините, я не хотела вмешиваться в ваш разговор, – спохватилась пожилая женщина. В ухе у нее пластмассовой улиткой торчал слуховой аппарат.

– Ну что вы! – искренне заверили ее студенты, им очень захотелось услышать историю из первых уст. – А какое имя у того блокадного кота было? Не Елисей случайно?

Как многие туристы в Петербурге, они уже почувствовали, что внутри большого города находится еще один: тайный, оберегающий от чужих не только свои дворики, маленькие сады, каналы с темной водой, но и свое прошлое. И вот удача улыбнулась им. Этот недостижимый Питер не просто заметил их, он заговорил с ними голосом своего старожила. Им бы затихнуть да послушать, но они раньше времени выхватили подарок, стали бесцеремонно заглядывать внутрь. Они не собирались никого обижать, просто у них было очень хорошее настроение.

– А можно мы сами догадаемся? – не унимались молодые люди. – Барсиком тот кот был скорее всего. Или… Васькой?

Следующая страница