Майкл Терри - Порог чужого дома

Бесполезно.

Она умирает.

Как опытный врач, я должен принять правду и смириться. Мери умирает, и ее смерть лишь вопрос времени. Когда это случится? Завтра? Послезавтра? Через неделю?.. Нет, неделя – это слишком много. Очевидно, два-три дня, не больше. Взяв в руку хрупкую, бледную, почти невесомую ладонь своей любимой супруги, я отчетливо ощутил слабость ее истощенного тела. Некогда нежная кожа руки больше напоминала тонкий измятый пергамент, который вот-вот прорвется. Ей становится хуже с каждым днем. Ей все сложнее бороться за жизнь.

Нет!!!

Она не умрет!

Я не позволю ей умереть!

Я обязан спасти жизнь женщины, которую люблю больше всего на свете! Люблю больше собственной жизни. Я готов отдать свою жизнь в обмен на ее благополучие. Если бы прямо сейчас передо мной предстал дьявол и предложил сделку, я согласился бы на нее, не раздумывая!

Но дьявол не появится и не предложит сделку… Я с горечью вздохнул и смахнул со щеки скупую одинокую слезу. Дьявола не существует, точно так же, как и бога. Ведь, если бы господь существовал, то не допустил бы, чтобы самая красивая, воспитанная, элегантная и добрая женщина в мире страдала в мучениях, обреченно ожидая смерти.

Хочется опустить руки, но я должен что-то предпринять!

Смирение и сомнение – удел слабаков и трусов, к которым я не отношусь!

Глупо надеяться на чудо, ведь надежда – последнее пристанище для глупцов и лентяев, которые не в состоянии сделать самостоятельный шаг, бесконечно ожидая манны небесной, но время идет, а их ленивая, глупая, никчемная жизнь не меняется, так как эти олухи сами не хотят менять ее. И тогда они начинают выдавать свои слабости за достоинства, убеждая самих себя и окружающих в том, что на том свете их ждет счастье, которого они были лишены на Земле. Эти идиоты не знают, что нет никакой другой жизни, кроме земной. А может знают, но боятся признаться себе в том, что являются неудачниками, и надеются на то, что добрый волшебник, в конце концов, придёт и по мановению волшебной палочки осчастливит их.

Но так не бывает. Ничто не происходит само по себе. Ничто не происходит по несуществующей воле божьей. Каждый из нас сам куёт свою судьбу.

А раз так, значит мне, по-прежнему, следует полагаться только на себя, но ни на бога, ни на черта. Не время позволять сомнениям закрадываться в разум и овладевать сердцем. Не время позволять себе смиренно опустить руки. Всё, что необходимо – это успокоиться, перестать паниковать и начать думать трезво.

Должен быть способ спасти Мери. Должен быть какой-то способ! Не может быть, чтобы не было выхода из сложившейся ситуации. Я обязан что-нибудь придумать, я обязан что-нибудь предпринять!

Что-нибудь, но…

Что именно?

Дрожащей рукой я выудил из кармана мятый носовой платок и вытер им свой взмокший лоб. Думай, Вильям, думай! Должен быть выход. Должен быть выход! Должен быть способ спасти Мери!

Внезапно пришедшая в голову мысль поначалу потрясла меня своим безумием, настолько жутко она прозвучала в голове и заставила похолодеть спину.

Сумасшествие.

Бред.

Ужас.

Но…

Но другого выхода у меня нет. Эта идея – мой единственный шанс. И как она раньше не пришла мне в голову? После кратковременного шока на лице расплылась счастливая улыбка.

Я спасу Мери.

Я знаю способ.

Руки задрожали от возбуждения, а сердце гулко и радостно застучало в груди, наполненное приливом надежды. Надежды на самого себя, но не на какого-то там доброго дедушку, живущего на небесах.

– Скоро все наладится, любовь моя, – пытаясь обуздать бесчисленные потоки радости, возбуждённо прошептал я трясущимся от удовольствия голосом, а потом аккуратно поправил подушку под прекрасной головкой своей милой супруги и заботливо погладил ее белокурые кудряшки, упавшие на щеку. – Я вырву тебя из объятий смерти, обещаю.

Мери словно услышала меня, потому что открыла налитые желтизной изможденные глаза и, едва заметно, пошевелила бескровными, потрескавшимися губами.