Ислам Шевхужев - Поезд в ночь

Иллюстратор Мурат Юрьевич Таов

© Ислам Шевхужев, 2025

© Мурат Юрьевич Таов, иллюстрации, 2025

ISBN 978-5-0067-4102-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сергей сидел на старой изношенной лавке у подъезда своего дома. Лавка была покрыта глубокими трещинами, словно напоминающими о времени, которое прошло. Ветер срывал последние бурые листья с деревьев, и они кружились в воздухе, цепляясь за осенние лучи солнечного света. Сигарета медленно тлела в его руке, но Сергей не спешил ей наслаждаться. Он уже давно не курил ради удовольствия, это стало чем-то вроде привычки – как сон, еда или бесконечное размышление.

Перед глазами пробегала череда лиц. Они были размыты, как кадры старой плёнки, но каждое оставляло в душе лёгкую, но неприятную боль. Он видел Антона, своего друга, с которым не общался больше пяти лет – с тех пор, как в их дружбе появилась трещина, что превратилась в пропасть. Вспоминалась Лиза, его первая любовь, исчезнувшая из его жизни так внезапно, будто и не было тех трагичных зимних прогулок, разговоров под одеялом и слов, которые обещали вечность.

Но более всего ему вспоминалась Алёна, его жена. Столь же изысканная, сколь и строгая. Она смотрела на него так, словно её взгляд мог пронзить его насквозь. А после этих взглядов всегда следовали равнодушные реплики:

– Ты опять сидишь без дела, Сергей. В тебе больше ничего не осталось.

Сергей знал: она права.

Алёна была женщиной, которую сложно было разлюбить и невозможно разочаровать. Однако он смог. В последние несколько месяцев перед их разрывом он наблюдал, как её взгляд тепло сменился холодом, а голос – тёплой лаской в слове «Сережа» – превратился в колкий, остужая любую попытку общения.

Она ушла так же тихо, как и появилась в его жизни. Из квартиры пропали её вещи, пару её книг, фотографии. Остался только аромат её любимых духов – «Шанель №5», и он по-прежнему чувствовал этот запах, когда проходил мимо их спальни. Пустой, как и он сам.

Сергей потёр виски, пытаясь согнать воспоминания, и выбросил недокуренную сигарету на тротуар. Машины проносились по шоссе, напоминая, что где-то там, за пределами его жизни, люди всё ещё живут. Работают, любят, ссорятся, мирятся. Торопятся. Он не торопился.

Когда-то Сергей был человеком с размахом – он строил планы и казался себе, да и окружающим, целеустремленным. Работал инженером, разрабатывал схемы. Его чертежи выступали отправной точкой для сложных проектов, и коллеги его уважали. Но как только неудачи одна за другой стали осаждать его жизнь, хорошие привычки уступили место привычкам деструктивным. Он искал ответы там, где их не могло быть, и всё больше отдалялся от реальности.

Именно события четырёхлетней давности, о которых он предпочитал не говорить, изменили его жизнь раз и навсегда. Это случилось в феврале, в обветшалом вагоне электрички, которая зимой дышала промозглым холодом. Тогда его сломало что-то такое, от чего он не оправился даже сейчас, на этой лавке.

Это было время ошибок, затаённой обиды и немалой доли разочарования. С каждым годом Сергей удивлялся, как боль может превращаться в привычное состояние. Но именно сегодня что-то изменилось.

Едва уловимое чувство не давало ему покоя. То ли это было предчувствие, то ли его подсознание посылало зловещие сигналы.

Когда он посмотрел на часы в своём старом телефоне, экран неожиданно моргнул. 18:36. Этот маршрут был ему знаком. Тот самый час, та самая дата.

В тот день Сергей работал допоздна. Ему нужно было сдать очередной проект, который уже давно превратился в рутину. Черчение, расчёты, согласования – всё это утратило для него смысл. Он просто двигался по инерции, будто поезд на закольцованной линии: вроде бы едет, но на самом деле возвращается туда, откуда выехал.

Было холодно. Февраль, кажется, только и знал, как забрасывать город снегом и обжигать промозглым ветром. Сергей кутался в свой старый серый шарф и торопливо шагал к станции. Электричка, как обычно, задерживалась, а он стоял на перроне вместе с десятками других утомлённых работой людей.