Тамара Габриель - По ту сторону – 3. Возвращение

Иеремия пребывал в забытьи. Предательство семьи постоянно возникало перед его глазами. Он злился, так злился, но скоро злость прошла. Он стал забывать. Иеремия перестал двигаться, его, словно приковало к бесплодной земле. Времени здесь не было, или оно стояло на месте, и обитатели Лимба ощущали вечность в самой мучительной форме. Здесь никогда не было солнца. И день не отличался от ночи. Здесь невозможно было спать, да и бодрствовать тоже.

Он чувствовал себя уже не совсем человеком, а просто тенью, которую отбрасывают люди. Он не слышал звуков и тишина оглушала. Когда он это понимал, ему хотелось кричать, но он не мог. Словно он был лишен голоса. И тогда ему хотелось плакать, но слёзы не капали.

Вскоре мальчик понял, что здесь не чувствуешь времени. Иеремия не знал, как давно он здесь, но уже стал забывать кто он, и почему он здесь. Тишина всё меньше оглушала, плакать уже не хотелось. Временами в нём вспыхивала ненависть, и перед глазами проносились лица его врагов: Костя, Нея, Кабрис, Левент, его мать. Его семья молчала, когда его утаскивало «нечто» в зияющую пустоту другого мира. Его вновь охватывала злость, и ненависть. И, когда эта ненависть охватывала его полностью, ему удавалось крикнуть, но его лёгкие разрывались от боли. Потом он терял силы и впадал в забытьё. Так продолжалось долго, очень долго. И вскоре Иеремия стал понемногу исчезать, превращаясь в безымянную Тень.

Однажды луч света пробудил Тень, которая почти забыла своё имя. Перед ним возник странный цветной образ мужчины. Он разрезал пространство Лимба и смотрел на скрючившуюся тень.

– Иеремия… – сказал он.

– Иеремия? – прошептала Тень. – Кто это?

– Это ты.

– Я? Я… Иеремия… – прошептала Тень. – Я Иеремия.

Он несколько раз повторил своё имя, и память стала возвращаться к нему. И каждый раз, повторяя имя, голос Тени креп.

– Да, ты Иеремия, – сказал мужчина. – Готов ли ты покинуть мир Лимба?

– Да-да, я готов, – с надеждой в голосе сказал Иеремия. Он и не чаял, что однажды сможет выбраться отсюда.

– Тогда пойдём, – сказал незнакомец и взял его почти бесплотную руку, которая сразу потеряла плоскость, и стала обычной рукой. Мужчина потянул его в портал и, как только тень полностью «вылилась» в портал, он закрылся и исчез.

С той памятной новогодней ночи прошло почти 6 месяцев. Дед Левент находился в больнице, и Кабрис никак не мог с ним поговорить. Он занимался поисками пострадавших от действий Иеремии. Дар эльфов он не использовал, решил оставить его на последок. Однако Иеремия научился так хорошо заметать следы, что спустя 6 месяцев Кабрис понял, без магии здесь не обойтись. Но, едва он хотел отправиться в долгое путешествие, как его вызвал к себе дедушка. Кабрис надеялся, что дедушка вернётся из больницы и всё ему объяснит, но он всё время был в тяжёлом состоянии, и говорить не мог. И вот он позвал внука. Значит ли это, что ему стало лучше?

Кабрис отложил своё путешествие по ту сторону и отправился к деду в сельскую больницу в Спирино. Дед Левент выглядел очень слабым и тяжело дышал. Когда вошёл Кабрис, он его обнял, но силы у дедушки не было. Левент похлопал по стулу рядом с больничной кроватью и сказал:

– Садись, внучек. Я хочу с тобой поговорить и всё рассказать. Я надеялся, что проклятье семьи Милован остановится на твоём отце, но я ошибался.

– Что за проклятие, дедушка?

– Проклятие Милован! У меня и твоей бабушки родились близнецы: Оздемир и Вилан. Я думал, что только твой отец получил силу Стражей, а Вилан нет. А они были близнецы и сила была у обоих, но это парадокс, который приводит к тому, что у одного светлая сила, а у другого тёмная. Я видел, что твой отец меняется, но я не знал причину его злости. Позже он женился и у него родился ты, а затем и Иеремия.