Джордж МакМаннан - По головам
© Роман Сидельников
© Джордж МакМаннан
Героями их делает любовь и преданность к ближним и Родине, стремление защищать и охранять.
Их поступки взвешены и решительны, они поклялись служить на благо других.
За честь, Родину… за наших братьев!
«Medal of Honor»
Пролог: Право остаться собой
г. Москва, июнь 2011 года
Мир проваливается. В бездну, в бесконечную пустоту, откуда, кажется, и не выберешься. Пытаешься зацепиться за нечто, что остановит падение, но не получается. Пальцы разжимаются, сами, непроизвольно. Просто нет сил – ни физических, ни моральных. А возможно, нет и желания. Воля подавлена, ведь мечты разрушены, и надежды разбиты. Будущее сменило статус с «безоблачного» на статус «будущего нет». И жизнь потускнела, стала невыразительным серым пятном. Мир стал похож на моргающую коротким светом тревожную красную лампочку «Alarm».
Слушатель четвертого курса юридического факультета Академии ФСБ России Илья закрыл зачётную книжку, где красовалась вторая «пара». Вот так, размашистым почерком, преподаватель по уголовному процессу определил дальнейшую судьбу Ильи, которая теперь пойдёт противоположным от органов безопасности курсом.
Молодой, крепкого сложения, жилистый, простой рязанский парень Илья, некогда полный амбиций и желаний, сейчас выглядел подавленным и утомленным. Он оказался не готов к крутому удару судьбы, отправившему его в нокдаун на канаты жизни. И не важно, кто ты, как ты бьёшь сам, а бил Илья крепко и наверняка, главное, как ты можешь держать удар. Пустой, бегающий взгляд, плотно до боли стиснутые зубы и застывший в безмолвии крик души говорили, что удар Илья выдержал. Вот только пришедшая после удара боль сбила с ног и не давала подняться, мешала стиснуть волю в кулак и оторваться от канатов.
– Ну? – хлопнул Илью по плечу однокашник Коля. – Как?
– Никак, – отмахнулся Илья, показав другу зачётку.
Коля присвистнул от удивления.
– Ни хрена себе!
– Да уж, – Илья забрал зачётную книжку, теребя её в руках. – Тройку не поставил из принципа.
– Это из-за того прогула? – спросил Коля, на что Илья просто кивнул. – Вот же принципиальный попался.
Но в данный момент преподаватель по уголовному процессу Илью нисколько не интересовал. В голове сидел другой вопрос, философский, в духе Достоевского: что делать? Не мысля себя без службы в рядах ФСБ, о чем Илья грезил со школьной скамьи, он пытался вообразить себе свою дальнейшую судьбу. И не мог.
– Он же сказал тогда, что мне придётся очень сильно постараться, чтобы сдать ему экзамен.
– И что теперь будешь делать?
Илья ответил не сразу.
– Да пошло оно всё! – зло бросил он зачётку. – Если служба в «конторе» зависит от прихоти и уязвлённого самолюбия преподавателя-теоретика, сдалась она мне! Зато есть повод, в конце концов. Сегодня можете меня не ждать.
Китайский колокольчик, висевший над дверью бара «Знатный фазан», славившегося собственной пивоварней, мягко звякнул, мелодично переливаясь сотнями звуков, исходящих из полых металлических трубок. Стоявший около барной стойки официант бросил в сторону входа ленивый взгляд, бегло оценив вошедшего молодого человека и не увидев в нём того, кто оставляет чаевые, снова углубился в просмотр телепрограммы «Пусть говорят».
Между тем посетитель нисколько не удивился столь равнодушному приему и прошел внутрь зала, где удобно устроился за барной стойкой.
– Ром, – сухо сделал заказ молодой человек, обратившись к тому самому официанту, что лениво развалился за просмотром телевизора.
– Я налью вам, – за спиной посетителя появился немолодой и довольно полного телосложения мужчина, выдававший своим видом типичного бармена.
Официант облегченно вздохнул.
– В это время, – продолжил бармен и, несмотря на комплекцию, ловко проскользнул за стойку, – к нам редко заходят, чтобы чего-нибудь выпить. Поэтому с обслуживающим персоналом возникают небольшие, так скажем, проблемы.
На стойке бара тут же появился бокал. Бармен бросил несколько кубиков льда и ловким движением руки чётко налил пятьдесят грамм «Bacardi black».