Роберт Пири - По большому льду. Северный полюс

Несколько лет назад, на обеде в Вашингтоне я познакомился с известным норвежским исследователем Арктики, Нансеном, героем полярных путешествий. В беседе со мной он отметил: «Пири – лучший из ваших людей, даже, думаю, самый лучший из всех, кто сейчас находится на пути достижения полюса, и скорее всего, именно ему это удастся». Я не помню в точности его слов, но смысл их был именно таков. Они произвели на меня сильное впечатление. Я вспомнил о них летом 1908 года, когда, как президент Соединенных Штатов, взошел на борт судна Пири, чтобы пожелать ему успехов и божьей помощи накануне события, которое стало прорывом в покорении Полюса. Годом позже, когда мы стояли лагерем у северного подножия горы Кения, прямо на экваторе, местный гонец принес мне весть о его победе. Таким образом, открытие Северного полюса продолжило почетный список тех подвигов, которыми мы особенно гордимся, потому что они были совершены нашими соотечественниками.

Вероятно, мало кто из непосвященных может представить себе, какую титаническую работу нужно проделать и сквозь какие лишения пройти, чтобы достичь того, что удалось Пири; еще меньше тех, кто понимает, сколько лет нужно потратить на обучение и подготовку, чтобы получить хоть какой-то шанс на успех. «Бросок к Полюсу» смог стать успешным только после многих лет кропотливого изнурительного труда. Огромная физическая сила, выносливость, железная воля и несокрушимое мужество, владение собой, жажда победы, пытливый ум и умение предвидеть – вот те качества, без которых невозможен успешный полярный исследователь. Но еще больше требований предъявляется к тому, кто берется руководить другими, чтобы успешно справиться с задачей, которая порой не под силу даже самым лучшим и самым храбрым.

Все цивилизованное человечество в долгу перед командором Пири, но, прежде всего, перед ним в долгу мы, его соотечественники – американцы. Он совершил один из величайших подвигов нашего времени; он отстоял свою честь и честь своей страны; мы отдаем дань уважения его личной победе, которую он одержал в борьбе с бескрайней пустыней враждебного Севера.

Борьба за Северный полюс началась приблизительно за сто лет до высадки в Америке (в Плимуте) английских колонистов (отцов-пилигримов), отправленных туда в 1527 году королем Англии Генрихом VIII, прославившимся многими своими деяниями.

В 1588 г. Джон Дэвис обогнул мыс Фэрвел на юге Гренландии и прошел 800 миль вдоль побережья до горы Сандерсон-Хоуп. Он открыл пролив, который носит теперь его имя, и тем снискал себе славу в Великобритании, т. к. сумел достичь самой северной точки земли, 72°12', в 1128 милях от географического Северного полюса. После него многие отважные мореплаватели Англии, Франции, Голландии, Германии, Скандинавии и России пытались проложить короткий путь в Китай и Индию – через Северный полюс. Это была жесточайшая борьба, в которой плата взималась жизнями, кораблями, сокровищами, но еще три с половиной столетия после Генриха VIII, т. е. до 1882 г. (исключая период с 1594 по 1606 гг., в течение которого, благодаря У. Баренцу, рекорд удерживали голландцы) ближе всех к вершине глобуса развевался флаг Великобритании.

В год основания Джеймстауна (1607) Генри Гудзон в поисках короткого пути в Индию, открыл Ян-Майен, обошел Шпицберген и сместил северный предел освоенных человеком земель до координат 80°23'. И что важнее всего – благодаря Гудзону возобновился промысел китов и моржей, и в последующие годы в этих новооткрытых водах не протолкнуться было от китобойных флотилий всех морских держав. Но наибольшую выгоду от открытия Гудзона получили голландцы. На протяжении XVII и XVIII веков они каждое лето отправляли не менее 300 судов и 15000 человек на северный рыбный промысел, а на Шпицбергене, в пределах северного полярного круга образовался удивительнейший из когда-либо существовавших летних городков – с магазинами, складами, разделочными пунктами, бондарными мастерскими и множеством других производств, – который процветал во время рыболовного сезона. С приближением зимы все здания запирались, а население летнего городка, которое составляло несколько тысяч, в полном составе возвращалось домой.