Дмитрий Чугунов - Певец. Фэнтези

Берёзовый Дол

Берёзовый Дол был поистине благословенным местом в королевстве. Эта небольшая деревенька лежала у широкой реки, которая именовалась Чёрной. Что за прихоть была у предков, так её назвавших, никто уже и не знал. На «чёрную» она не походила совершенно: не было в ней ни горя человеческого, ни цвета воды такого, чтобы наводил на мрачные мысли. Напротив, частенько проплывали по реке баржи и судёнышки, привозившие ярмарочные товары, забиравшие из деревни собранное зерно, глиняную посуду, молодых ребят, решивших попытать счастья на чужбине. Привозимому искренне радовались, звенели песни в те дни, слышался заливистый девичий смех, да и своё проданное означало весёлые свадьбы по осени и сытую зиму. Об уезжавших с кораблями – не печалились, потому что знали: не пропадут.

На запад от деревни тянулись долгой чередой поля. Так уж странно получилось, что они выстроились друг за другом. Не разбегались лучиками от «солнца», но тянулись, охраняемые с обеих сторон густыми лесами. Одно, другое, третье… Анн не раз спрашивал отца, почему всё у них устроено так необычно. Его отец, землемер, постоянно ездил по округе, а возвращаясь, рассказывал о жизни в окрестных деревеньках, сравнивал с их собственной. И нигде поля не были настолько вытянуты в даль. Обычно они расстилались во все стороны, только в Берёзовом Доле тянулись в одну – на запад… На востоке же текла река, с севера и юга – росли леса.

Старики рассказывали легенды о том, что в незапамятные времена в этих местах неожиданно встретились друг с другом два огромных дракона. Ни один не хотел уступить, и они долго сражались. Дракон, прилетевший с востока, выпустил длинную струю пламени, метя в противника. Другой же дракон, увернувшись, успел взлететь вверх от воды. Это от его когтей остались две борозды в крутом речном берегу – два спуска к воде, словно бы вырванные огромными лапами из довольно высокого глинистого обрыва. А пламя, выпущенное в него, прошло дальше, сжигая на своём пути деревья. Так и получилось, что на месте некогда сгоревшего леса неширокой полосой раскинулись плодородные травяные пустоши, превращённые позднее в поля.

Анн живо представлял себе ту эпическую битву могучих драконов, и внутри у него что-то замирало сладко, и пело, и томительно просило выхода. «А где сейчас драконы?» – спрашивал он взрослых. Увы, этого никто не знал. Опять же из поколения в поколение передавалась легенда о том, что драконы ещё вернутся сюда. Когда-нибудь. Все они просто улетели в священное для них место, а где то место – никому не известно. «Да ты сам подумай, – отвечали вопросом на вопрос Анну, – уютно бы им жилось рядом с людьми? Человек ведь такое существо, что не только дракона, а и кого пострашнее вынудит улететь». А другие смеялись и выдвигали совершенно противоположную версию: «Драконам с нами тесно, Анн, – говорили они. – Драконы любят простор, а мы, люди, копаемся на своих клочках земли год за годом, так жизнь и проходит. Не поняли бы мы друг друга. Плохо было бы и нам, и драконам».

Анн пытался представить себе дракона в здешних местах и соглашался со стариками. Не было бы ему здесь места. Если у него лапы такие большие, что во время битвы половину берегового откоса смахнули в миг, то как маленькому человеку ужиться с ним?!

И всё-таки пело что-то внутри, неясное и вместе с тем лёгкое, звонкое. «А я увижу драконов!» – мог бы сказать Анн, если бы не боялся, что над ним станут смеяться.

Сыну ли землемера мечтать о таком?

Да и без драконов хватало чудес и страшилок.

В Заячьем Лесу, например, действительно водились зайцы! А на Бобровых Ручьях, которых было целых два – Ближний и Дальний, строили свои плотины бобры! Приезжие удивлялись таким чудесам. Вокруг их поселений то и дело какие-нибудь чудища появлялись, а около Берёзового Дола обитали только мирные звери. Конечно, не так уж и близко от деревни, часа два до них идти скорым шагом, но ведь и не сказать, чтобы заповедные края то были! Наверное, знала живность, что обижать её не будут понапрасну, вот и не разбегалась.