Михаил Мишанихин - Период 36
© Михаил Мишанихин, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Памяти родителей
Не сказав на прощанье и слова,
Безвозвратно уходят с пути
Те, кто был воплощеньем родного,
Излучал свет реальной любви.
На душе соляным камнем горечь.
В голове приказанье: «Нельзя!».
От чего доктор-время на помощь
Не спешит, побоявшись дождя.
Обжигают горючие капли,
В них такой безнадежный замес,
Что знакомый психолог, навряд ли
Подберёт подходящий навес.
Он меня успокоить не сможет,
Повествуя о вечной душе;
Ведь сознанье смириться не может
С одиночеством в неглиже.
Я, жалея себя, не желаю
Принимать, что родное моё
В светлом, добром миру пребывает
За земное своё бытиё.
Пресс, сжимающий грудь – это плата
За ошибки, гордыню и лень.
Непомерно большая утрата —
Уходящий в прошлое день.
« Расплывчато, как будто на стекло…»
Расплывчато, как будто на стекло
Налили дождь густой распухшей лужей.
Без контура и солнце – лишь пятно.
Без снега и зима – простая стужа.
Нет чёткости, и каждый по уму
Домысливает рубежи простора —
Приклеивает ватманы к листку,
Забыв о теме сделки-договора.
Конкретику в круг взглядов не включив,
Развитие приличиям доверив,
Мы изначально отдаём ключи,
Тем самым разрешив открыть все двери.
« Я плачу – я плачу…»
Я плачу – я плачу
За горькое бессилье,
За то, что не хочу
Мириться с естеством.
Мне, будто журавлю
Пообщипали крылья
И бросив на краю
Отрыли кругозор.
И логику мою
Изнанит безнадёга,
Наверно январю
Нужна моя печаль.
В скорбящем непроглядье,
Не находя дороги,
Я всё же ковыляю,
Ползу в чужую даль.
Но чувствую, что ты,
Мой поводырь духовный,
С Божественной черты
Пособничаешь мне.
И в самый тяжкий миг,
Тоскою горькой полный,
Я подниму свой лик
И обращусь к тебе.
Вдвоём
Как в предтече сладкого сна,
Ты в объятиях утонула.
Романтичная тишина
Хрупкой негой нас обернула.
В океане вселенской любви
Растворили свои границы.
И поют эфемерные птицы
Нам радушные гимны свои.
Ночь ноября
Скользкий и мокрый асфальт ещё помнит
Жаркую поступь душного лета.
Воспоминаний разорванных комья
Дождь растворит в бытие постепенно.
Северный ветер худыми ветвями,
Верно, желает порвать наши окна,
Серой тоской в трубе завывает
Звуком потусторонним, холодным.
Ночь ноября в переходах по ссылкам,
В тихом шуршании книжных страниц,
В поиске песен, танцев, улыбок,
В жажде лучей и тепла без границ.
Безучастному
Промолчать. Остаться нетронутым.
Не испачкаться светом страстей.
И оставить навечно сомкнутыми
Ставни окон и створки дверей.
Отойти, чтобы даже сомнения
Не смогли прикоснуться к тебе,
Чтоб тревожные сновидения
Возникали в чужой голове.
Безучастный, своим равнодушием
Ты построил уютную клеть.
Ты молчишь и глухи твои уши,
Так не проще ли умереть?
В полумраке
Как давно уже не было солнца
В моём доме. Бездушным огнём
Сто свечей освещают обои,
А в углу укутались сном
Дел весёлых моих активисты,
Мастера украшения дня.
И, увы, без светила лучистого
Не разжечь в них былого огня.
Разбредясь в суете хаотичной,
В ерунде растворяя часы,
Опечален победами личными
И согрет мерцаньем мечты.
Все ответы известны. Вопросы
Утомились дороги искать…
Вряд ли будет в моём доме солнце
Ярким счастьем смеяться-сиять.
Женщине
Я песню женщине пою,
Не той, которая в салонах
Проводит молодость свою,
Стараясь, стать чьим-либо клоном.
Зачем мне всполохи её,
Когда под фантиком пустышка.
Пусть хороша, и даже слишком,
Но блеск со временем пройдёт.
Не правда ли, мила собою
Лишь та, чья прелесть в естестве.
Она не мнит себя горою.
Она уверена в себе.
Она в поступках величава,
Изящна в простоте речей.
И даже в омуте страстей
В ней нету лживости и грамма.
Я славлю женщину-жену,
У коей счастье – материнство.
Которой невдомёк бесчинства,
Лишь той я здравия несу.
Уютница
У прелестницы-хозяйки
Всё по полочкам-местам:
Здесь веселье, там печальки,
Рядом ладится мечта.
На плите доходят яства:
Каша, щи да киселя —
Даже гостю сразу ясно,
Будет сытою семья.
Раскудрявились оконца
В обрамлении цветов.