Эд Швед - Пастор и грешница

Скажи, что ты любишь, и я скажу кто ты.

Больше всего на свете Анастасия Корзинкина любила Англию. Если реинкарнация – не выдумка, то одну из своих прошлых жизней она точно прожила на Туманном Альбионе. Ее завлекали чудесные названия графств: Йоркшир, Ланкашир, Лестершир, Чешир… А Лондон казался самым красивым городом на планете.

– Твою ж мать, какой сексуальный священник!

– Настя, будь добра, заткнись, – зашипела Линда, – мы вообще-то на свадьбе моей сестры.

– Но он правда очень сексуальный, – Настя закусила губу и осмотрела с ног до головы святого отца, который в этот момент сочетал браком сестру ее подруги и престарелого богатого британца.

Это роскошный мужчина лет тридцати пяти, в лиловой ризе и епитрахилью на шее, с безумно красивым лицом: голубые глаза, прямой нос, великолепные губы. Образ дополняли каштановые волосы, со спадающим на лоб завитком (Настя про себя назвала его локоном страсти), рельефные скулы и белые зубы. Учитывая торжественность момента, священник беспрестанно улыбался голливудской жемчужной улыбкой.

Территория огромного двора утопала в зелени. В тени стояла арка с гирляндой белых и розовых цветов, и у Насти закружилась голова.

– Не смей к нему подкатывать, – снова зашипела Линда. – Он подумает, что ты русская шлюха.

– Да ты просто сама хочешь с ним переспать. Признайся, Линда! – Настя беззлобно ткнула подругу в бок.

Линда покраснела, а ноздри ее раздулись:

– Да как ты смеешь так обо мне думать? Я не распутница, в отличие от некоторых.

Они познакомились пять лет назад, благодаря учебе по обмену. Настя, как лучшая студентка набиралась уму разуму в Лондоне и соблазнила немало англичан. Охотничий азарт жил в ее крови. Но в последнее время она потеряла к сексуальным отношениям интерес – все было пройдено, опробовано и скучно. Неподдельный интерес к священнику разжег в ней огонек угасшей страсти, и Настя уцепилась за это чудесное ощущение.

– Как его зовут? – шепотом спросила Настя.

– Преподобный Лемюэль Мелтон.

– Хм, у меня нет ни одного знакомого с таким именем. Лемюэль, Лем. Наверное, мама в детстве называла его Лемми. Необычно. Ему идет.

– Заткнись уже.

Пока проходила церемония обручения, Настя пожирала глазами сексапильного служителя католической церкви, который в свою очередь не мог не заметить на себе взгляд симпатичной блондинки в красном платье. На него западали женщины – это уже стало частью его жизни. Однако священник по традиции хранил целибат. Он ловко уходил от преследований и с особами женского пола сохранял дружеские отношения. И, по правде сказать, Настя была права: Линда какое-то время ходила в церковь, чтобы охмурить преподобного Лемюэля Мелтона. Конечно же, ничего у нее не вышло. Поэтому и злилась на свою русскую подругу и думала: а вдруг у нее получится переспать с красавчиком пастором?

Линда была твердо убеждена, что самые красивые девушки в мире – это русские. Они непосредственные, сексуальные, раскрепощенные. Она очень хотела быть похожей на Настю, но собственный папа откровенно сказал Линде, мол, доча моя, ты рожей не вышла: квадратное лицо, брови запятульки и тонкие губы. Но что делать, придется жить с такой внешностью, какую Бог дал, и втихую завидовать красавицам.

А у Насти правильные черты лица и стройная фигура, хотя жрет все подряд – ведьма! Линда со злобой пихнула Настю в плечо:

– Хватит глазеть на священника!

– Он будет моим, – сказала Настя. Глаза ее светились точно у умалишенной, и Линде подумалось, что она наверняка внебрачная дочь самого Путина, уж слишком много общего у нее с русским вождем.

Бедный отец Мелтон, трудно ему будет устоять перед такой красотой! Вот и проверим, насколько сильна и несокрушима его вера, подумалось англичанке.

Когда церемония обручения завершилась, Настя подкатила к священнику с бокалом шампанского в руке и сладкой улыбочкой на лице:

– Прекрасная речь, отец Мелтон. Знаете, в России православные священники не такие, как в Англии.