Анkа Троицкая - Отражание

Никто не знает, как устал я сегодня. Ещё и на последний автобус опоздал. Погода дрянная, настроение паршивое. Ничего не хочу. Только спать. Быстро под душ и спать. Я поднимался по лестнице, мысленно радуясь, что с каждой ступенькой я ближе и ближе к желанной подушке. Мало того. С каждой ступенькой я засыпал на ходу, признаваясь сам себе, что на душ у меня уже не хватит ни сил, ни желания. Чёрт с ним, с душем. Спать! Я не прилёг прошлой ночью ни на минуту. Вот уже достаю из кармана плаща ключ от дверей квартиры. В лестничном проеме воняет горелым. Какая собака разбила лампочку на лестнице? Чтоб у него руки отсохли! Ничего. Ещё немного, и все дневные заботы для меня перестанут существовать. Лаборатория, препараты, этот чёртов эксперимент… пропади он пропадом.

Вдруг сон сорвало, как рукой… От неожиданности я перестал дышать. Кто-то лежал у порога моей квартиры в темноте. Споткнувшись о скорченное тело, я почему-то сразу понял, что это кто-то, а не что-то. Не мешок, не здоровенный сверток, а именно тело. Человек. Но кто? Труп? Пьяный? Розыгрыш соседского придурка?

Секунду или две я стоял, замерев от растерянности, и, наконец, сделал первый вдох. Лежавший у моих ног шевельнулся и застонал. Я облился горячим потом, напрягся и выдавил из себя:

– Кто здесь? Вы кто? Что случилось?

Незнакомец захрипел, заворочался, если можно так назвать его слабые попытки приподняться.

– Помоги… мне, – произнес слабый голос.

– О господи! Что с вами?

– Я умираю…

Он зашипел от боли, очевидно, неловко двинувшись. Мне самому едва не стало дурно. Ночь. Три часа утра в пустом городе, в темноте, у порога моего жилища умирает человек, а я стою как вкопанный. Хотел спать только что, а теперь что делать?

– Сейчас… Сейчас… – забормотал я, уверенный, что, наверняка, делаю что-то неправильно, – Я открою дверь и… там телефон. Я сейчас вызову… сейчас же позвоню!

Я шарил по карманам, забыв, что ключ давно у меня в руке.

– Нет! – Почти взревел мой гость неожиданно громко. А потом заговорил, тяжело дыша и понизив голос, – Никуда не надо звонить, никого не надо звать. Отвези меня в… одно место. Скорее. У меня не так много времени. Там меня спасут… но сам я не доберусь. Не бойся… Я не преступник и не сумасшедший… Я… это… Помоги мне. Ты должен мне помочь. Потом сам поймёшь.

Он явно устал говорить и сделал паузу. Я нашёл в кармане спички и попытался зажечь одну, чтобы посмотреть, что с ним. Но он резко и тяжело подался вперёд и задул спичку прежде, чем я успел что-либо разглядеть. Я понял только, что обе его руки как попало обмотаны какой-то тряпкой, пропитаны кровью и прижаты к груди.

– Не смотри мне в лицо… Я страшен. Ты… Ты испугаешься. Поторопись, пожалуйста. Там во дворе, на детской площадке… машина.

Я плохо соображал, что делаю. Слишком много пугающе непонятного. Почему он боится? Почему не хочет в больницу? Кто его так? Если он ранен, то кем, когда и насколько серьёзно? Не преступник и не больной? Может, его за решётку-то и надо. Я начал было спускаться по лестнице, когда вдруг услышал:

– Павел, не делай глупостей.

Он меня знает. И голос! Я его слышал. Но ни с кем из моих знакомых он, вроде, не ассоциируется. Я обернулся.

– Вы кто такой?

– Не скажу. Пока. Пожалуйста, поспеши…

Ну ладно. Ни с кем из криминальных элементов я не знаком настолько близко, чтобы они знали мое имя, и чтобы их голос был мне так чудовищно знаком. Я вышел из дверей дома. Хотелось постоять тут на воздухе, подумать. Но вдруг он умрёт? Я же всю жизнь буду носить это на своей совести. “Иди ты к черту!” – сказал я сам себе. Разберёмся. В темноте я едва нашёл по металлическим блестящим деталям пустую открытую машину тёмно-зелёного цвета. Кто на ней приехал и бросил с ключами? Он? Она не была припаркована, а просто сходу въехала с улицы и встала тут, едва не смяв молодые деревца. Я её не заметил, когда шел. Меня трясло – то ли от холода, то ли от потрясения. Я сел за руль и подогнал машину к дверям подъезда. Незнакомец ждал меня, сидя на верхней ступеньке и, по-прежнему, сжавшись в комок. Оказавшись в свете фар он всячески отворачивал от меня лицо, черное от какой-то копоти.