Сафия Фаттахова - Отчуждение
Дизайн обложки Ольги Медведковой
В оформлении обложки использована работа фотографа Марьям Агасиевой
© Сафия Фаттахова
© Издание на русском языке, оформление. Строки
Все эти имена
Женщины
Лиза – русская мусульманка, живет в Турции.
Салима – жена турецкого имама мечети, соседка Лизы.
Райхан – мусульманка и начинающий психолог, подруга Лизы, живет в России.
Асель – мусульманка из Казахстана, живет в Турции.
Арина – психолог, живет в Москве.
Дарья – преподавательница, организовывает творческие семинары для детей в собственной «Школе на лебеде», живет на юге России.
Ольга – начинающий психолог, профиль – сказкотерапия, живет в России.
Эльмира – врач, живет в Турции.
Урбике – мусульманка из Казахстана, живет в Турции.
Насиба – мусульманка из небольшого города в Татарстане.
Мансура – мусульманка из небольшого города в Татарстане, домохозяйка.
Шахрият – мусульманка из Дагестана, живет в Москве.
Дети
Ася – дочь Лизы.
Малик и Ибрахим – дети Насибы.
Сабина и Карим – дети Райхан.
Джамиль – сын Мансуры.
Мужчины
Замиль – преподаватель исламских дисциплин, бывший муж Лизы, отец Аси, живет в России.
Хамза – морской археолог, родом из Татарстана, живет в Турции.
Эмре-бей – турок-мусульманин, работает в турецкой мясной лавке.
Юсуф – мусульманин, муж Насибы, живет в небольшом городе в Татарстане.
Ильгиз – муж Мансуры, живет в небольшом городе в Татарстане.
Лиза
Невроз и свет
Лиза бежит, поправляя на ходу коричневую абаю [1] из прохладной синтетики. Рукава у платья самые простые, ни манжет, ни резиночек. Такие во время намаза [2] могут оголить руку, да и не только во время намаза.
Еще лет пять назад она невероятно беспокоилась из-за миллиметров жаркой, тонкой кожи. Венки просвечивали на запястьях – она просовывала ладони в прорези манжет, чтобы уберечься от взглядов, от ветра, от солнца. Муж привозил Лизу в гости. Хинкал [3], сладкий муравейник, безалкогольный мохито – все прелести дагестанского гостеприимства недалеко от мечети Марджани. И там Амина – пожилая татарка, которая вышла замуж за переехавшего в Казань аварца, – приоткрывала сухое предплечье, сверкали браслеты.
– В автобусе держусь за поручень, сползает все. А браслеты надела – и вроде как закрылась.
Лиза тогда еле сдерживала возмущение: эти побрякушки, конечно же, не считаются, надо покрываться тканью. Думаю, рукава ее нынешней абаи ту Лизу тоже возмутили бы. Нельзя сказать, что она сейчас беспечнее или неаккуратнее. Ей все так же претит мысль о невольном обнажении, но прежней пылкости нет. К тончайшей вуали общего равнодушия прибавилось сонное нежелание делать больше негласной нормы. Она чувствует, как вся ее душа размазывается по горбушке усталости. Кризис веры не пропекает ее изнутри, но трудно найти ту грань, за которой соскребание засохшего теста с ногтей перед ритуальным омовением [4] становится симптомом обсессивно-компульсивного расстройства, а не искренней веры. Книги о тревоге сравнивают ритуалы невротика с тлеющими углями, пожар всегда рядом, он вспыхивает от любой искры. Поэтому Лиза затаптывает угольки: она теперь не считает до трех, закрывая дверь, и не поправляет манжеты каждую минуту.
Справа светится море, слева красненькая машинка, немного похожая на игрушечную, катится с игрушечной же скоростью. На лбу у автомобиля белеет табличка: «Курсы вождения». На ходу Лиза достает телефон, открывает салатовый мессенджер и пишет:
>ну что там?
Ее близкая подруга Райхан сдает на права в третий раз. Февраль набряк серым небом, рыхлым снегом, ждать экзамена тоскливо и неприятно.
>все еще жду
Райхан нервничает, в прошлый раз она завалила площадку на последнем задании. Волнение не унимается. Она выпрямляет спину, качается на пятках, пьет воду, растирает замерзающие руки. Через полтора часа она снова не сдаст: тело беспокойно перепутает заезд в гараж задним ходом с параллельной парковкой.
Об этом Лиза узнает вечером, прочитав даже не сообщение, а уведомление о нем поверх заблокированного экрана планшета, чтобы не было стыдно оставить неотвеченными две галочки. Она уснет за пять минут, некрасиво подтянув ступню согнутой правой ноги к коленке левой, будто прилегшая цапля. Невысокая, светловолосая, розовокожая, она спит, как скандинавская Дюймовочка, которую ласточка принесла на юг.