Дарья Калинина - Огонь, вода и медные гроши. Обещать – не значит жениться

Молодая светловолосая девушка следила через огромное стекло за взлетающими в воздух серебристыми птицами. Глаза у нее, как у ребенка, впервые увидевшего это чудо, были широко открыты. Она и не скрывала своих чувств. Ее всегда манили к себе эти загадочные тяжеловесные металлические конструкции, созданные руками человека. Когда самолеты взмывали в небо, заполняя все вокруг жутким гулом, сердце у девушки замирало от непонятного ей самой детского восторга.

Будучи совсем маленькой девочкой, она всякий раз, затаив дыхание, отправлялась в аэропорт, зная, что сейчас состоится очередная встреча с чудом. И пусть самой ей летать приходилось не так уж часто, но каждое свое свидание с аэротехникой она воспринимала как внеочередной праздник. Каждое посещение аэропорта запоминалось ей надолго. Это было особенное чудо в ее жизни.

Огромные махины, только что тяжело и прочно стоящие на земле, неожиданно взмывали в воздух и уносились прочь, оставляя после себя лишь гул и светлую дорожку в небесах. Это было торжество человеческого разума над силой природы. Неспособный летать, человек все-таки смог обуздать воздушную стихию – небеса.

– Леся, – услышала девушка громкий голос за спиной, – чего ты там застряла?

Обернувшись, Леся увидела свою подругу Киру, призывно машущую ей рукой.

– Пойдем в зал ожидания. Уже рейс объявили! Скорей!

Леся встрепенулась и поспешила к подруге. Они покинули главное здание аэропорта и очутились в маленьком зале ожидания. Никаких самолетов отсюда не было видно. Но Леся не роптала. В конце концов, речь шла именно о ее собственном родном дяде. Кира имела к этому событию опосредованное отношение, но все равно торчала в аэропорту вместе с Лесей.

Подруги встречали дядю Костю, прибывающего из Франкфурта в гости к своей российской родне. В отличие от Леси, которая происходила от другой ветви, дяде Косте посчастливилось иметь немецкие корни. Это только теперь выяснилось, как же ему повезло с родословной. А в сороковых годах прошлого столетия, когда всю родню дяди Кости – бабушку с дедушкой и его папу – сослали с теплых и привольных волжских земель в далекий и сухой Казахстан, так никому не казалось.

Первые годы на новом месте оказались для семьи Зельц настоящим адом. Но человек, если хочет выжить, способен привыкнуть ко всякому. Немцы – народ трудолюбивый и мирный. И даже будучи под надзором, они умудрялись и работать, и зарабатывать, и строить себе хорошие дома, и привыкать к новой родине.

Но когда после исчезновения «железного занавеса» между Советским Союзом и всем капиталистическим миром объединенная и обновленная Германия открыла двери для своих дочерей и сыновей, дядя Костя оказался в числе первых, кто решился воспользоваться приглашением далекой исторической родины. В Казахстане в те годы его уже ничто не держало. Ветер свободы выдул последние здравые мысли из голов бывших советских граждан. Свобода опьяняла со всеми вытекающими из этого последствиями: драками, пьяным угаром и последующим раскаянием.

Впрочем, в те годы до раскаяния было еще очень далеко. Должно было пройти почти двадцать лет, чтобы бывшие советские республики начали осознавать, как сильно они сглупили, разорвав многолетний союз. И как мало дала им пресловутая независимость от большой и сильной России. Но к этому времени дядя Костя был уже за границей, осваивал совсем другие земли и знакомился с совсем другими людьми.

По словам дяди Кости, жизнь в Германии не была сахаром. Особенно на первых порах, хотя страна и сделала все от нее зависящее, чтобы знакомство ее заблудившихся детей с родиной прошло безболезненно для обеих сторон. И все равно было очень трудно привыкнуть к новому миру, такому отличному от всего того, что знал дядя Костя.

Многим это так и не удалось. Они вернулись обратно в Россию.