Анна Ильина - Один из десяти

Наступила ночь. Он знал это наверняка, хотя оба окна были наглухо заколочены – внутренний зверь пробуждался, едва снаружи становилось безопасно, и каждый раз пытался взять контроль над хозяином. Вот и сейчас голова закружилась, мысли начали путаться, в ушах пронзительно зазвенело: «Есть! Мне нужна кровь!». Без особых усилий подавив бунт, Офицер поднялся с низкого топчана, добрёл до двери и распахнул её – невысокая женщина в длинном чёрном одеянии только начала вытягивать руку, собираясь постучать.

– Приветствую, господин. Мальчик, которого вчера поймали, уже на месте. Вы пойдёте к нему? – накинув принесённый ей халат, он прислушался к себе. Пищи просит не только мозг, но и тело – следует подкрепиться перед тем, как заняться делами:

– Пойду. Кажется, пару недель назад ты хотела о чём-то меня попросить? Приходи в кабинет часа через три, поболтаем, – Пятая низко поклонилась и зашла в его спальню, чтобы навести порядок. Скользнув взглядом по узкой прямой спине, он втянул носом воздух. Старая пыльная ткань, дешёвое мыло, резкий юношеский пот – человека притащила именно она. Удалось ли вампирше сдержаться и не попробовать пищу, предназначенную хозяину? Сейчас узнаем.

Войдя в душевую, Офицер ещё раз принюхался, удовлетворённо хмыкнул, повесил халат на крючок у входа и только потом принялся рассматривать худощавую фигуру, повисшую на задранных вверх руках. Вбитый в потолок крюк, тонкая прочная цепь с карабином посередине – просто и эффективно. Подойдя поближе, он вытащил звено из крепления. Цепочка сразу же стала длиннее, и паренёк, застонав, опустил плечи. Он был молодой – лет семнадцать-восемнадцать, темноволосый, темноглазый, с гладкой смуглой кожей. Из одежды только грязные драные брюки, ноги босые, но чистые – видимо, кому-то понравилась его обувь.

– Ну, здравствуй, человек. Догадываешься, зачем тебя сюда притащили? – еле заметный кивок. Юноша до одури боялся того, кто стоял перед ним. Обычному вампиру такой приправы было бы достаточно, однако Офицер предпочитал более изысканные блюда. – Говори, я разрешаю. Если мне понравится с тобой беседовать, возможно, я возьму у тебя совсем немного и отправлю домой. Кстати о доме… За последний месяц из города сбежала почти вся молодёжь, но ты почему-то остался. Решил, что такого тощего мы не тронем?

– Мать болеет. Уже не встаёт. Родственников нет. Я должен о ней заботиться, пока не…

– А, вот в чём дело. Значит, ты ждёшь её смерти, чтобы уйти. Хочешь, пошлю к тебе домой своих слуг, и они решат эту проблему?

– Нет! Убей лучше меня!

– Зачем? Ты молодой здоровый мужчина, мать – слабая, истерзанная болезнью женщина. У тебя вся жизнь впереди, а она вот-вот скончается. Днём раньше, днём позже – какая разница? Давай сделаем так: ты назовёшь адрес, я пошлю туда новичков, а когда они вернутся – отпущу тебя и дам фору в сутки. Согласен? – мальчик яростно замотал головой, но Офицер успел заметить мелькнувшее в его глазах сомнение. Глупый маленький человечек…– Нет? Очень жаль. Придётся выбить из тебя необходимые сведения.

Прежде чем подросток осознал, что сейчас произойдёт, Офицер ударил его по щеке – сильно, но так, чтобы не повредить кожу. За первой пощёчиной последовала вторая, а затем и третья. Юноша тихо всхлипнул, однако рта не раскрыл. Вздохнув, Офицер саданул его кулаком ниже пояса. Раздался восхитительно громкий пронзительный визг.

– Не надо! Пожалуйста!

– Адрес! – снова молчание. Широко улыбнувшись, он наградил упрямца ещё одним пинком. Опять просит прекратить? Забавно. Повторить? Нет, не стоит – слишком уж чувствительное место, вдруг отключится раньше времени. Попробуем сломать мизинец…

Парень сдался минут через десять. Прошептал название улицы и номер дома, с надеждой заглянул мучителю в глаза.

– Думаешь, я оставлю тебя в живых после того, как ты предал собственную мать? Наивный! – тонкие косточки хрустели, смертный кричал и плакал, душа пела от радости. Разобравшись с пальцами, Офицер бросил взгляд на ноги юноши, но решил остановиться – запах страха и боли был уже достаточно силён. Зайдя жертве за спину, он пригнул голову человека к плечу и вонзил клыки в тонкую шею.