Иман Кальби - Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья
Глава 1
Спустя год
Мужчина прошел в погруженную во мрак комнату. Она слышала его шаги, что отражались звонким эхом по мраморному полу еще в коридоре, невольно содрогнулась. Когда дверь распахнулась, пропуская его внутрь и вмиг наполняя ее легкие пряным, маскулинным запахом парфюма, ее кожа покрылась мурашками. Поза была несколько неудобной. Девушка стояла на коленях уже с получас. Руки покорно заведены назад, голова опущена. Густые волосы собраны в высокую прическу. Тело украшено черным сексуальным бельем, аппетитно обнимая лентами– бандажами ее тело, подчеркивая его достоинства…
Услышала его дыхание. Шумное, порывистое. Ему явно нравилось то, что он видел…
Подходит близко. Так, что она видит его идеально начищенные черные ботинки, но поднять голову не решается. Чувствует жар его тела, даже через преграду делового костюма. Его прикосновение к ее голове, пальцами вниз по шее.
– Ты была хорошей девочкой, Люльти? – спрашивает хрипло, не ожидая ее ответа.
В такие минуты он не разрешает ей говорить. Только стоны… Или «господин» в момент достижения оргазма… Нет, ей нельзя называть его по имени… Сейчас нельзя…
– Твоя вчерашняя выходка заслуживает наказания, девочка, ты это осознаешь?
Снова тишина. Она лишь кусает пухлую нижнюю губу. Капризно, вызывающе, соблазнительно. Он видит это. Заводится еще больше. Член нетерпеливо рвется из штанов.
– Я сидел на важных переговорах, а ты отвлекала меня своими провокационными фото… Чего ты добивалась, отправляя мне такое?
Как же хрипло он говорил… От одного этого голоса у нее внутри все переворачивалось в предвкушении…
– Я соскучилась, господин… Вы за всю поездку прислали мне всего три сообщения… Мне хотелось привлечь внимание…
– Тсссс, – перебил он ее одновременно и шипением, и нажатием большим пальцем на губы, – разве я разрешал тебе говорить?
Его голос был жестким. Даже бьющее волнами тока возбуждение, несколько отступило на фоне этой жесткости. Амаль глубоко выдохнула. Она нарушила важное правило… Его правило… А он ненавидел, когда кто– то осмеливался действовать не по установленным им правилам…
– Дерзкий рот…– размазывает слюну по ее аппетитным ждущим губам. Глубоко, хрипло дышит, – который нужно хорошенько наказать.
Она почти не дышит от волнения и предвкушения… От этого нестерпимого, влекущего и одновременно пугающего предвкушения… Слышит лишь звук расстегиваемой молнии. Еще мгновение – и ее губ касается головка его члена, горячая, влажная… Бесцеремонно проталкивается внутрь, и тут же, не давая ей возможности привыкнуть, адаптироваться, пускается в развратный, порабощающий танец. Он двигается грубо, она умело принимает его в себя, для собственного удобства кладет руки на его бедра, но он жестко одергивает ее словами.
– Руки назад. Я не позволял тебе касаться меня.
Этот животный акт длится несколько минут. В комнате слышны мужские сдавленные стоны и характерные звуки, которые еще больше делают его озверевшим от порочности всей ситуации. Наконец, накатывает долгожданное облегчение. Громко рыча, он мощно изливается в нее, в этом как раз не спешит, наслаждаясь щедро предоставленной теплотой ее рта и мягкостью губ… Мужское дыхание с каждым вдохом становится все спокойнее и ровнее. Он выходит из нее, размазывая свое семя по припухшим губам. Наслаждается идеальной картиной покорности… Уже не такой голодный, не такой остервенелый от желания…
Мгновение – и атмосфера вокруг меняется. Фахд хлопает в ладоши, зажигая неяркий свет, чтобы дать возможность их глазам привыкнуть после обволакивающей темноты. Опускается перед женой на колени. Нежно целует в губы, не отрываясь от нее, тянется рукой к брошенному, на стоящей рядом банкетке, пеньюару. Так же бережно накрывает ее плечи.
– Как я скучал, малышка Люльти… Думал, умру, пока долетим из этой гребанной Японии…
– Хороший способ продемонстрировать свою тоску по мне, – саркастично улыбается, поднимаясь, наконец, с колен.