Анатолий Шалев - Ноктюрн, не сыгранный на флейтах водосточных труб. Или рассуждения после просмотра телепередач
Иллюстратор Константин Анатольевич Шалев
© Анатолий Иванович Шалев, 2017
© Константин Анатольевич Шалев, иллюстрации, 2017
ISBN 978-5-4483-8856-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ноктюрн, не сыгранный на флейтах водосточных труб
(или размышления после просмотра телепередач)
Каждый выбирает для себя:
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает для себя.
Ю. Левитанский
Сижу дома, смотрю на экранище,
там, спор о власти неистов.
Это Вольфович, с утра по раньше
ругает врагов своих – коммунистов.
Вслушался, слегка отряхнувшись от лени,
с какого конца в этом споре я?
Слышу слова, …коммунизм… …Ленин…
Вновь обсасывается история,
Громко, от удовольствия млея.
(прислушался, чего хорошего?)
Понятно, оплевывают Ленина,
предлагая отказаться от прошлого.
Это значит и мне надо
забыть своего отца и деда.
Камнем на память мою преграда —
это значит забыть Победу?
Вслушиваюсь. Решил удостоверюсь,
правильно ли понял слова оратора.
И начинаю понимать ересь
требований либерала-демократора.
Другая программа, опять либералы.
Хочется услышать о настоящем.
Нет, рекламой переполнены каналы,
и я – отключаю ящик.
Иду бриться. Намылил морду,
а в душе, продолжается спор.
Может быть, я излишне гордый,
плохо слушал их разговор.
Включил, гляжу в глубину экрана,
это ничего, что он плоский.
Сразу слышу слова бранные,
и имя слышится …Маяковский…
Чем же поэт задел либералов?
Вот уже добрались до поэтических стихий.
До тех, выступающих с открытым забралом,
людям озвучивая свои стихи.
Что до Маяковского современному СМИ.
Смерть поэта для них – сенсация.
Это неожиданность для них самих,
как Антарктиде, объявить санкции.
До его поэзии есть ли дело?
Стихи его не звучат с экранов.
Легче ковырять его бренное тело,
Без сожалений, что ушел рано.
А может с радостью, что кончилась эпоха,
в которой за взятку тюрьма светит.
Кто теперь объяснит детям —
что хорошо и что плохо.
И на другие вопросы
правдиво ответит.
Ковыряясь в грязном белье прошлого,
пороча и извращая суть истины,
мы не создадим ничего хорошего,
только прежнюю убьем искренность.
Или страх, что вернется поэтище.
Во весь свой рост и свою натуру,
не смотря на время осветит еще —
в окнах РОСТа новую номенклатуру.
Не смерть поэта мусолить надо,
Не в грязном бель ковыряться спеша,
стих поэта, в котором радость
с экранов людям надо вещать.
Ноктюрном водосточных труб
ошарашены?
Понятно. Зачем вам город-сад?
Слышать поэта вам нынче страшно?
Он из прошлого, одна из преград?
Он же боролся за чистоту нравов,
клеймил продажный люд чиновный.
Ярче сейчас понимаешь, как прав он,
и стих его звучный гремит как новый.
Стих его – к морозу стоек,
к жаре устойчив, в дожди не мок.
Пережил пятилетки строек,
войны пожары, демократию – не мог.
Сколько битв прошел генеральных,
сколько грязи из мозгов выжег,
а в процессе реформ либеральных,
изъят из обращения, но выжил.
В тухлом болоте слепой наживы,
строки ярче и звонче вдвойне.
Суть обещаний чиновничьих лживых —
призыв к идеологической войне.
Гвозди, переплавлены на крючки и шпильки.
Кровь разбавлена, в ней не стало,
перетертого жизнью на мелкие опилки
так необходимого ей металла.
Сады цветущие, просто, под корень.
Грады строить? Ломать легче.
То, что построено развалится вскоре.
Планов громадьё, души не лечат.
Дальше проще, уже по привычке,
забыты законы, заветы древние.
Легче развалить, чем добиваться смычки
Города, с заброшенной ныне деревней.
Ныне, героизм оценивается рубликом.
Герой – он разовый, в понимании элиты.
Ныне стали достоянием республики
Телеведущие, певцы, секс-пииты.
Имеющим дворцы – город сад – нужен?
Землю продавая – обихаживать не надо.
Страна загнивает изнутри и снаружи.
Общество потребителей – чему радо?
Нам захотелось жить как на Западе?
В честность демократии верим тупо?
Вот и не стало своих гвоздей.
Запад поставляет гвозди и шурупы.
Нет рабочих партий,