Алексей Мельков - Ночь дарителя

Действующие лица

Вера – Вера Павловна, хранитель фондов музея, разведена.

Люся – дочь Веры.

Александр – Александр Александрович, охранник.

Джон – даритель, средиземноморский тип.

ВДВ – Витя, электрик, недавно отслужил в армии.

1 милиционер.

2 милиционер.

Роскошная хрустальная люстра это всё, что осталось от прежних хозяев в гостиной старинного особняка. Остальные вещи и мебель появились здесь, когда в бывшем доме купца Лопахина разместился краеведческий музей.

Заваленный антикварным хламом стол, диван, пара стульев, стеллаж, лестница стремянка и замутнённое временем напольное зеркало – вот, пожалуй, и всё, на чём сможет задержаться взгляд присевшего в удобное кресло зрителя. Чуть позже, когда загорится сценический свет, проявится из темноты потёртый докторский саквояж и этажерка, на которой стоит заскучавшее в пыльной темноте и скуке чучело чайки.

На стене незатейливая вывеска «Уважаемые дарители! Приём даров производится с 10.00 до 17.30». Ещё в этой просторной комнате есть три двери с табличками: «Выход», «Служебное помещение», «Главный хранитель фондов» и пара больших, раскрытых настежь окон.

Действие первое

Тёплый летний вечер. Шум дождя, далёкие раскаты грома за окном.

В комнату через дверь «Главный хранитель фондов» входит Вера в синем халате, надетом поверх платья. Вера подходит к этажерке и подвязывает к чучелу чайки музейную бирку.

Вера. Larus. Larus ichthyaetus. Звучит довольно строго и лаконично. (Оценивающе смотрит на чучело.) И уж точно совсем не смешно.

Через дверь «Выход» входит Александр в форменном костюме, на ремне кобура. Стряхивает капли дождя.

Александр. Вот и дождь начался. Долго мы его ждали. И гроза будет.

Вера. Александр Александрович, у меня к вам небольшая просьба.

Александр. Слушаю, Вера Павловна.

Вера. Помогите мне поднять эту громадину наверх.

Александр стряхивает пыль с чучела. Чихает.

Александр. Судя по всему, чучело простояло на этажерке целую вечность.

Вера. Вы не поверите, но наши музейные старожилы уверяют, что этот шедевр таксидермии здесь со времён прежних хозяев.

Александр. Так и пусть стоит. Что за необходимость тащить её наверх?

Вера. К сожалению, по-другому нельзя.

Александр. Почему?

Вера приставляет стремянку к стеллажу, взбирается на ступеньку.

Вера. Всему виной любопытство. Не так давно мне на глаза попался старинный определитель, и чёрт меня дёрнул выяснить, как называлась эта чудесная птица.

Александр. И?

Вера. И я выяснила. Так что подавайте птицу сюда.

Александр снимает пыльное чучело с этажерки.

Александр. Что же тут было выяснять? Не выливай, попьём, не выкидывай, покурим – это ж чайка1. Только вот козырёк чёренький.

Вера забирает чучело, втягивает носом пыльный воздух, но чихнуть получается не сразу.

Вера. Да. (Вместе с чиханьем). Чайка! Простите. Очень тяжёлая. Попробуйте лучше вы. (Сходит с лестницы.)

Александр. Ладно, давайте. Поднимем без шума и пыли.

Вера. Так вот, оказалось, что она, нет, скорее оно… Ну, вернее то, что превратилось теперь в пыльное чучело, называлось когда-то Larus ichthyaetus! По-русски это звучит так – чайка Черноголовый хохотун.

Александр. Как вы сказали ихтя…

Вера. Ichthyaetus. Larus по-русски чайка, ну а ichthyaetus, вероятно, означает хохотун. Да ещё и черноголовый.

Александр поднимается по стремянке.

Александр. Я на своём веку много разных птиц повидал. И дятлы попадались, и краснопёрые, а вот про хохотуна не слышал.

Вера. Разумеется, я тут же сообщила о своём маленьком открытии руководству.

Александр. И?

Вера. Расплата за мою любознательность не заставила ждать. Наверху сочли, что музей может допустить при создании экспозиции некую долю иронии, но вовсе не смех и уж тем более не хохот. Мне так и заявили: «Вера Павловна, это музей, а не театр комедии. Пусть ваша любимая чайка хохочет в фондах». Так что смело сажайте птицу на самый верх.

Александр. Думаю, вот здесь для нашего ляруса самое подходящее место. (