Ольга Васильева - Неожиданная классика
Васильева Ольга Викторовна родилась 22 августа 1954 года в Ленинграде (Санкт-Петербург).
Окончила филологический факультет Ленинградского государственного университета (сейчас Санкт-Петербургский). Многие годы работала переводчиком с испанского и итальянского языков. Жила некоторое время на Кубе. Замужем. Есть сын. Живёт в Санкт-Петербурге.
Луис де Гонгора-и-Арготе
(1561–1627)
«Чёрный сеньор просил…»
Чёрный сеньор просил
У чёрной сеньоры любви.
Чёрные слёзы лились
По чёрной его груди.
В самую чёрную ночь
Он встретился с чёрной девой.
От чёрной страсти его
Ночь в чёрный траур оделась.
Он в руки гитару берёт
(Она чернеет сразу)
И песню такую поёт
Со словами черней, чем сажа:
«Чёрные радости мне
Определил Господь,
По цвету мне подобрал
И чёрную любовь.
И чёрной милости я
Прошу у любви моей тоже,
И если её ты продашь,
Я чёрной ценой платить должен».
Тогда сеньора чёрная,
Рассерженная немало,
Такими словами чёрными
Поклоннику отвечала:
«Ступай-ка ты прочь в чёрный час,
Избавь от своих претензий.
Поклонникам чёрным всегда
Платили чёрным презреньем».
Тогда кабальеро чёрный,
Чернеть не желая боле,
Шляпу свою приподнял
И удалился, не споря.
Хуана де ла Крус
(1651–1695)
Стихосложения
Чем женщину винить
Без смысла и причины,
Безмозглые создания, мужчины,
Вы на себя с вниманьем поглядите.
Когда цепочку зла
Вы сами развязали,
Зачем так пылко
Недовольны нами?
Сломив сопротивление мольбами,
Вы с важностью вещаете потом,
Что женщина – сосуд с грехом,
А ведь её вина – лишь в состраданье.
Вы, храбрецы, похожи на детишек:
Создав чудовищ без соображенья
В своём могучем воображенье,
Дрожите от фантазий вы излишних.
С тщеславьем глупым ищете её вы,
Подобную Таис, себе в опору,
Но лишь Лукрецию в насмешку
Отдают вам.
Как весело смотреть на дурака,
Когда, испачкав зеркало какой-то дрянью,
Дивится он, что больше нет сиянья
И в зеркале как будто мгла.
Хоть милость явите, а хоть презренье,
У вас всегда кончается одним:
Коль любят вас – обманывают верно,
А ненавидят – вам смешно самим.
Нет преимуществ ни в одном из мнений:
Пусть осторожна и строга она —
Зовут разгневанно её неблагодарной,
Уступит – станет дурой легковерной.
Вот и шатаются глупцы,
Виня несправедливо
Одну за то, что будто бы спесива,
А ту – за доброту как у овцы.
Как же найти достойную нам меру,
Чтоб успокоить пыл претензий ваших?
Жестокая вас оскорбляет страшно,
Доступная – в любовь лишает веры.
Ваш вкус колеблется
Меж злобой и страданьем:
Блаженна та – не жертва на закланье,
Что скажет «В добрый час!» при расставанье.
Дают свободу нам любовные мученья
И дарят для полёта крылья,
Одновременно превращая нас в создания плохие.
Чего же злитесь вы на измененья?
И чья вина сильней
Поддавшихся страстям:
Её, которая сдалась мольбам,
Или его, кто о грехе молил так?
Кого же в сём несчастье нам винить?
Хотя и то и это плохо:
Он платит за любви уроки,
Она за деньги рада согрешить.
Чего пугаться той вины,
Что вы в себе несёте?
Иль изменяйте нас в желательном вам роде,
Иль вами созданных любите.
Довольно мудрствовать и размышлять
И, разума со временем набравшись,
От безобразия сего уставши,
Мы к заключению придём, что виновата страсть.
Я строю укрепления благие,
Чтобы не сдаться прелестям мужчин.
Вы вместе всё в себе соединили:
И плоть, и дьявола, и мир.
Сонет I
Ты мне противен, Сильвио, я оскорблена,
что образ твой проник в мои слепые чувства,
и хочется прижечь след от укуса
как будто бы от скорпиона.
Ты отравил смертельным ядом словно,
когда застиг меня врасплох искусно,
и даже ненавидеть тебя гнусно,
вот до чего ты плох, скажу я непритворно.
Твой неприглядный вид воссоздаёт воспоминанье,
от страха я сама себе сопротивляюсь;
я заслужила это наказанье,
и как подумаю, что совершила, содрогаюсь,
и в полное впадаю я отчаянье,
за то, что я любила, горько каюсь.
Сонет II
Любовь берёт своё начало, там, где нет надежды,
потом воспрянет, запылает, сон исчезнет,
будет расти, когда опасность вдруг забрезжит,
питаться мольбами и плачем безутешным.