Берегиня - Необычный ребёнок. Принять и выжить

Моему сыну поставили диагноз в 2 года 3 месяца, 18 декабря 2001 года он попал в реанимацию, мне через месяц исполнилось всего 24 года…

Жизнь «до» диагноза я практически не помню уже, только обрывки лиц, дел, слов, фраз, мероприятий. А вот «после» помню очень хорошо и отчетливо. Такой урок не забывается и не проходит даром. Я отлично помню свои ощущения жизни «на вздохе» и отчетливо помню свой страх «расслабиться», «выдохнуть». Казалось, что, если я отпущу руку с пульса, перестану все контролировать, то потеряю своего единственного (на тот момент) ребенка. Я жила в постоянной борьбе за его жизнь много-много-много долгих лет. Дикий животный страх потерять своего ребенка не отпускал меня ни на минуту. Несколько раз я думала, что потеряла его навсегда. Я выла под дверями реанимации и молилась, плакала и молилась. Просила молиться всех своих друзей, знакомых и всех неравнодушных людей. Я кричала дома, катаясь по полу, сгрызла угол скомканного пододеяльника до дыр, и просила, просила, просила спасти моего мальчика. «Отче наш» давно и быстро был вызубрен наизусть, но я постоянно сбивалась в разных местах, когда молилась, просила, требовала, угрожала кому-то там, наверху. Ругалась и торговалась с этим невидимым наверху человеком. Хотя, скорее всего, с собой. И просила, просила, просила…

Это происходило все не так красиво, как показывают в кинофильмах, не так эстетично. Я просто бормотала слова молитвы, которые приходили мне на ум, не сильно разбираясь в их смысле и значении. Постоянно сбиваясь, начиная сначала, продолжая с другого места. Со стороны я выглядела, как сумасшедшая или умалишенная. Но, ни один человек не сказал мне ни разу плохого слова, не обругал, не обозвал. Все помогали, поддерживали. Каждый, как мог, по мере своих сил и возможностей.

Я благодарна каждому, кого встречала на нашем пути. Плохих людей было мало, я их практически и не помню уже. Хороших и добросердечных было больше. От многих хороших людей не осталось ни имени, ни воспоминаний как выглядит этот человек, только тепло и безмерная благодарность им. Хороших людей было в разы больше. Еще больше было нас, таких бесконечно уставших, измотанных, выдохшихся мам особенных детей. Детей с разными диагнозами, с разной степенью мобильности, с разной степенью сохранности интеллекта. У каждой мамы был свой ад. Жизненный, материальный, моральный, физический… Но все мы имели один приговор без суда и следствия – мама ребенка – инвалида. Это стало нашей общей фамилией на всю жизнь. Поэтому в своей книге, я буду обращаться к вам на «ты». Потому что прошла свой ад, потому что понимаю, потому что так будет проще.

Пройдя жизнь со своим необычным ребенком, хочу выдать каждой маме медаль «За мужество быть мамой особенного ребенка». И премии давать, и награждать ценными подарками, и вообще поддерживать. Поддерживать не перед праздниками, а постоянно, регулярно. Чтобы эти мамы не сломались от боли, одиночества и безысходности в своем персональном жизненном аду.

Сейчас я хочу, чтобы ты прочитала мою терапевтическую сказку. Она поможет тебе понять себя лучше, помочь себе. Написана сказка в стиле СказкоТерапия и она действительно волшебная. Она поможет справиться с трудностями и найти самый безопасный маршрут для выхода из трудной ситуации. Прочитай её и ты найдёшь выход там, где его раньше не было.

– Ничего не помогает уже, да? – услышала я рядом с собой.

– Кто здесь? – задала я самый «логичный» вопрос в данной ситуации.

Ситуация была, прямо скажу, патовая. Я сидела на полу кухни, прислонившись спиной к холодильнику. Плакать уже не могла несколько лет, видимо, слезы тоже имеют свойство кончаться. Кричать нельзя было, потому что была глубокая ночь, да и в соседней комнате спал мой особенный ребенок и не хотелось его напугать. В квартире мы жили вдвоем и задавать мне вопросы посреди ночи было попросту некому. Но вопрос кто-то задал, и я повернулась на звук. Передо мной сидел Ангел, он был именно таким, каким его описывают в сказках и показывают в фильмах. Я даже не удивилась, эмоции и все остальные чувства у меня давно уже притупились.