Сергей Мусиенко - Нехочутик

Посвящается сыновьям

– Батяня, ты чего? У Длинного от удивления челюсть отвисла, когда он увидел вместо сидящего отца трехлетнего карапуза с сигаретой в зубах. Правда, он сразу сообразил, что это – его отец.

– А что, он действительно отхлестал ремнем отца?

– Ну да. На глазах у Конопушки. Как только понял, что отец его стал маленьким, так сразу хвать ремень и давай его охаживать. Тот пытался бежать, но в одежде запутался: визжит, барахтается. Ну, Длинный еще успел два раза ударить и моментально уменьшился до годовалого младенца. А этот, трехлетний крепыш, с одежды выпутался, отнял ремень, подобрал тлеющую сигарету и так важно произнес: «На отца, пацан, руку поднял?». Конопушка вовремя вмешалась, отняла сигарету и обоих спать уложила.

Я понимал, что подслушивать чужой разговор некрасиво, но уж очень живо эту историю рассказывал своим родителям загорелый мальчуган.

Взрослые отошли к регистрационной стойке, и я обратился к нему:

– Это ты сейчас о чем говорил?

Он хотел сказать, но подошли его родители, взяли вещи, и все они пошли на перрон. Мне тоже надо было собираться…

Наверное, так захотелось его Величеству Случаю, чтобы мы вместе летели в город Н. И, к тому же, места наши оказались рядом.

Родители мальчика о чем-то переговаривались, сам он глядел в окно, время от времени его взгляд то и дело останавливался на мне. Я понял, что мы думаем об одном и том же. Оглянувшись на спящих родителей, он нагнулся ко мне и зашептал. Всю дорогу я очень внимательно слушал эту историю. Пусть она покажется вам невероятной. Я был в этом поселке, я видел нечто, подтверждающее это удивительное происшествие. Знаете, я поверил!

– Нехочутик, домой!

Худенький семилетний мальчуган вдрогнул, оглянулся и притих. Но сами же ребята не дали ему отмолчаться и закричали:

– Дядя Витя! Он здесь!

Нехочутик обиженно окинул взглядом своих друзей и медленно пошел домой.

– Опять будет бить, – думал он, уныло поднимаясь с оврага, и, стараясь не смотреть на отца, хотел шмыгнуть в калитку…

– Подожди, куда торопишься? Я когда говорил домой идти, а? – притормозив за плечо, спросил отец Нехочутика.

Казался он увеличенной и наспех подправленной копией сына: с такими же длинными руками, худощавый, с упрямыми (вот именно, не голубыми или карими, а упрямыми) глазами, со смешной походкой и вечно опущенной головой.

Левая рука отца привычно схватила мальца за шиворот, а правая – вниз, вниз, туда где крапива. Ан, нет! Весь запас отец израсходовал на сына.

– Без толку, бью тебя, бью тебя, эх, – протянул отец и, опустив голову, побрел в гараж, где в очередной раз наводил порядок после «гостей», как, посмеиваясь, называла Мама друзей его старшего сына.

Нехочутик поднялся на крыльцо, оглянулся на убегающих в лес ребят и толкнул дверь дома.

Дом был разведским, как и все, что находилось в поселке: машины, здания, вертолеты и люди. Все это называлось коротко и емко – Разведка. Многие взрослые работали в геологической экспедиции, остальные, так или иначе, тоже были связаны с экспедицией. Красивое, гордое слово «Разведка» нравилось детям и взрослым, которые и сами когда-то были детьми. Поэтому ребята часто это слово употребляли. Да, они были детьми геологов, и это не могло не отразиться на их играх. Ведь геолог – это первопроходец, т. е. первый. А первыми не могут быть все. В этом и заключается история, которая случилась в поселке М. с мальчиком по прозвищу Нехочутик и всеми, кого он спас.

Но все – по порядку, а то сказка закончится, не успев начаться, и мы никогда не узнаем, что именно в этот вечер Мама была не в настроении, и именно с этого все и началось.

Итак, Нехочутик толкнул (он не любил просто открывать) дверь. Ведь это – как шаг в неизвестное! Толчок и …

Мама вздрогнула от стука.

– Опять! Опять толкает эту дверь! Я не выдержу. Неужели он не понимает? – закипая, Мама с нетерпением ждала появления в кухне Нехочутика. А он не спешил. Он стоял в коридоре, понимая, что раздражает Маму, но испытывая при этом радость.