Олфель Дега - Не зли училку!

Яркий луч солнца игриво пробежал по стопке тетрадок. Я со стоном уронила голову на открытую тетрадку с контрольной работой. Прищуренный глаз осмотрел написанное Плюкиным предложение.

Зачем я это сделала? Как?!  Как это теперь развидеть?!

Рука сама дёрнулась – чуть не написала «Дурак!» вместо оценки. Но вспомнила,  что диагнозы ставить – не моя специальность. Со вздохом зажмурилась.

Ведь был же выбор – поступать в педагогический университет, на учителя истории. Или в медицинский! И стать психиатром. Или хирургом. Или… Да кем угодно в белом халате! Тем более что по  баллам прошла в оба вуза!

Оттолкнул морг. В буквальном смысле. Меня до трясучки пугала перспектива быть активным участником вскрытий уже на  первом курсе медвуза.

«Тест на доктора» я не прошла почти сразу, когда не смогла препарировать лягушку.

И вот поэтому сейчас, с глубоким отвращением, проверяю контрольные по истории у девятиклассников.

- Верните  меня назад, и это будет самое  зверское разделывание лягушки, которое только видела профессура университета  Сеченова! Да они сами обрыдаются от жалости к ней!

Мда… Вселенная оказалась также глуха ко мне, как школьники на уроках.  По крайней мере, тишина в кабинете была такой же, как во время проверки домашнего задания «по журналу».

Неохотно  придвинув к себе тетрадку, продолжила проверять. Этот Плюкин знает толк в извращениях. Умеет делать больно одним коряво написанным предложением. И переписывает историю заново…

Сообщение в вайбер пришло как раз тогда, когда я яростно зачёркивала красной ручкой очередной бред.

С облегчением отвлеклась от проверки работ. Голосовое, от учителя биологии. С ней единственной удалось подружиться в змеином гнезде коллектива школы.

«Соколова, три звонка было», - быстрым шёпотом наговорила Маринка, - «Ты где?! Завуч морально уже всех отлупила. Тебя заочно. Ждём директора».

Я поморщилась.

«А что, обещают дать премию?» - отписалась я, нащупывая ногой под столом сброшенную туфлю.

«Обещают дать трындюлей опаздывающим. Их точно всем хватит, в отличие от премии».

Суровая правда в этих словах была. Поэтому пришлось ускориться. Собрать в кучу непроверенные тетрадки. Сверху кучи балансировал журнал инструктажей. Который сам себя не заполнит. А начальство, когда разгонится, токует на своей волне на разные темы не менее двух часов. Главное, время от времени кивать, и мычать что-то одобряющее.

Выбегая из кабинета, наткнулась на точно так же спешащего директора.

Правда, без дополнительного груза в виде тетрадок.

- Соколова!

Наверное, получить каблуком по щиколотке с размаху – это больно. Ну, судя по перекошенному лицу директора. Зато разом отпали дурацкие вопросы. Например, почему я напрочь проигнорировала текущие отчёты.

Что было несложно сделать. Так как администрация плодила эти отчёты быстрее, чем я могла просматривать служебную почту.

В актовый зал я прибыла в довольно растрёпанном виде. Зато добралась быстрее директора, ковыляющего по коридору. Мы оба получили свою порцию взглядов коллег, намекающих на неприличное .

- Натали? – не сразу опознала меня подруга, выплюнув колпачок ручки изо рта.

-  Она самая, - подтвердила я, устраиваясь на жёстком стуле, - ну, что я пропустила?

Директор, несмотря на полученную травму, держался молодцом. Мужественно проговорил два часа по поводу «инноваций образования».

Выводя очередной список в журнале инструктажей, покивала головой. Затем исправила твёрдую «двойку» в очередной работе на «три с минусом». Который энергично черканула на полях тетрадки. Одной из инноваций было то, что запретили ставить неуды. Чем радостно и пользовались ученики. Которые были в теме изменений до того, как до них додумались методисты департамента образования.

- Кстати, красной ручкой не пиши, - шепнула Марина, глянув на поставленный мной жирный минус.

Я вопросительно посмотрела на подругу.