Маргарита Дюжева - Нас просто не было. Том второй

Огромный Дворец Искусств располагался в центре города. Красивый, недавно построенный гигант. Сегодня именно ему «выпала честь» встречать нашу тусовку.

Однако первые мысли, как только переступила через порог заведения, были отнюдь не радостными. Да и весь мой чертов настрой совершенно не располагал к таким местам. Громко. Ярко. Удручающе душно…

Прошла сквоь толпу, кивая знакомым, отрешенно улыбаясь и скользя взглядом по сторонам. Благотворительный ежегодный вечер для золотой молодежи, значит, здесь будут все «наши». Здесь будет Максим, Карина и все остальные. Зубы сводило от одной мысли, что придется с ними пересечься в очередной раз. Как бы мне хотелось покинуть это место, развернуться, сбежать домой или раствориться, стать невидимкой и сидеть в углу, чтобы никто не обращал на меня внимание.

Покажусь, покручусь перед камерами, чтобы отец не цеплялся и не выдвигал претензий, и уйду. Как я умею: тихо, молча, никого не предупредив. Вернусь домой — единственное место в мире, где мне хотелось быть. К единственному человеку, способному успокоить мое сердце.

Смотрела на людей, но никого не видела — просто тени, безликие образы. Везде только он. И внутри кипело от желания быть с ним. Нельзя так любить мужчину, нельзя настолько растворяться в нем, что все вокруг кажется пресным, неинтересным.

Запоздало поняла, что вчера зря просила его пойти со мной. Фактически сама чуть не затащила в логово к демонам. Лучше барахтаться в этой грязи одной, с неизменной ледяной маской на лице.

Прошла мимо стайки журналистов. Им больше делать нечего? В нашем городке нет событий интереснее, чем слет богатеньких Буратин? Да всем плевать на эту благотворительность — сплошная показуха!

Дефилировала мимо них, приветливо улыбнувшись в случайную камеру. Наслаждайся, папочка, все, чтобы порадовать тебя. Все эти никчемные улыбки, наигранный блеск в глазах, весь этот образ довольной жизнью золотой девочки. Чтобы ты, сидя в своем роскошном кабинете, смог довольно повести бровью и снисходительно произнести «ну хоть какой-то от нее толк». В голове роилась странная мысль — пора действительно искать работу, чтобы ни в чем не зависеть от отца. Последнее время и так трачу его деньги все меньше и меньше. Похоже, настало время покончить с этим окончательно. Чтобы самой отвечать за свою жизнь, чтобы не было пресловутых рычагов воздействия, чтобы в следующий раз не идти на такие вот мероприятия только потому, что господин Антин так захотел, а я не смею его ослушаться. Пора взрослеть и брать свою жизнь в собственные руки.

Подошла к барной стойке, присела на высокий стул. Размышляла о том, как бы провести этот вечер, не пересекаясь с некоторыми персонажами, и практически задохнулась, уловив знакомый аромат дорогих духов. Не видела, скорее, чувствовала, как на соседний стул опустилась Абаева. Волосы на загривке встали дыбом, внутри сжалась тугая пружина. Развернулась к ней, вопросительно изогнув бровь.

Каринка сидела, развернувшись ко мне вполоборота, одной рукой облокотившись на стойку и нервно барабаня ухоженными ноготками по затертой поверхности. Гипнотизировали друг друга взглядами не меньше минуты, пока она не произнесла:

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты сука? — В ответ я неопределенно повела плечами. Говорили не раз, и не два. И спорить с этим не собираюсь. — Ты испортила мой День Рождения, — не унималась Абаева.

— Мне упасть на колени и в слезах вымаливать прощение? — равнодушно спросила у нее, не отводя прямого холодного взгляда.

— На хрен мне твои мольбы сдались! — прошипела она.

— Не хочешь — как хочешь. А то я уже почти собралась падать ниц.

— Сука, — дорогая подруга констатировала факт, потом недовольно поджала губы и посмотрела куда-то в сторону. Проследив за ее взглядом, наткнулась на проходившего мимо Градова. Он приветственно махнул ей рукой, а меня попросту проигнорировал, не удостоив даже кивка. Иди, иди, с глаз долой! Не особо и расстроилась! И он ушел, скрылся в толпе. Я облегченно выдохнула, только заметив, что сжала кулаки, и ногти впились в ладони. Пусть он меня игнорирует, пусть лелеет свою обиду. Что угодно, лишь бы не подходил, не говорил. Еще бы Абаева от меня отстала, было бы вообще здорово.