Наталья Ник - Меня продали моей тёте

Мама с папой продали меня тёте Марине, когда я была совсем маленькой. За дорого. И, конечно,  я ничего не помнила.

– Аннушка, ты должна их понять, – говорила тётушка. – Они же бедные были, как мыши.

– Это не причина отказываться от ребенка. – дулась я.

Тогда тётя Марина брала расческу, усаживала меня перед зеркалом и начинала расчесывать мои волосы. Это успокаивало.

– Конечно не причина. Но это ИХ выбор. – она перебирала пряди.

– Почему они никогда не приходили?

– Может им стыдно? Может страшно посмотреть тебе в глаза? Не знаю.

Я целовала ладонь тётушки. Тётя Марина заменила мне родителей. Она приходилась отцу какой-то дальней родней, и, впервые увидев меня, пришла в ужас. Голодный замызганный ребенок, в драном платьице – вот какой я была.

– У тебя глазки светились, прям на пол лица. Ручонки тоненькие. Ты стоишь, прижимаешь старенького мишку. У меня сердце тогда разорвалось. Но я их не виню, нет. Значит, они не могли по-другому. – тётушка гладила меня по голове. Она любила гладить меня по голове и расчёсывать.

Я так и выросла, ни разу не увидев маму с папой.

…

– Давай, Анюта, не опоздай в институт, а мне на работу. – тётя Марина закрепила резинкой мою вторую косу и поцеловала в макушку. – У меня сегодня вип клиент.

– Опять народ дурить будешь? – хмыкнула я.

– Родная, я их не дурю, а дарую надежду. К тому же мы живём на эти деньги. И не малые. – улыбнулась тётя.

Не поспоришь. Тётя Марина, а для посвященных дипломированный маг и экстрасенс, владела бюро "Праздник душ", где под соусом предсказаний вешала доверчивым гражданам лапшу на уши. Дорого. Очень дорого.

Я надела ветровку, кроссовки и уже взялась за дверь, как меня догнало напоминание тёти:

– Аня, зайди в клинику. Сдай кровь. Не забудь. Игорь Иванович тебя ждёт.

Я скривилась. Кровь у меня брали дважды в месяц. Всю мою жизнь. А всё потому, что моя родная матушка владела целым букетом инфекций и заболеваний, о которых не принято говорить в приличном обществе. По счастью я родилась здоровой, но в зоне риска. Вот тётя и тряслась над моим организмом, а врачи выкачивали из него литры крови.

Кивнув консьержке, выскочила из подъезда. Там меня уже ждала машина. Я плюхнулась на заднее сиденье.

– Как обычно? – обернулся шофер дядя Коля.

– Ага.

У нас с дядь Колей был свой секрет. Каждое утро, тайком от тети, он завозил меня в пекарню возле института за стаканчиком кофе и булочкой с абрикосовым джемом. Тётя такие вольности запрещала. Булки вредно, кофе отрава и прочие бла-бла-бла. А я покупала. Такой маленький протест.

Выскочив из машины, я влетела в пекарню. Кивнула знакомым продавщицам и встала в очередь. Передо мной стоял симпатичный парень с огромным серым перстнем на пальце в виде канцелярской кнопки. "Ну и пижон." – покривилась я.

– А ваши булочки закончились. – вернула меня к действительности продавщица в клетчатом беретике.

– Так были же. – я посмотрела на витрину.

Действительно пусто. Продавщица кивнула на парня с перстнем.

– Оставшиеся три штуки забрал. – шепнула она.

Я запыхтела в спину парню.

– Ладно, давайте что есть. И кофе.

Девушка засуетилась за прилавком.

Пока шла в институт, пила кофе из бумажного стаканчика, жевала булку с корицей и сверила взглядом парню спину. Ему, похоже, со мной по пути.

А он ничего так: статный, блондинистый, в брендовой куртке, модных мешковатых брюках и  найковских кроссовках. Денежки у мальчика водились. Ну, или у его мамы с папой. Парень шел и жевал булку с абрикосовым джемом. МОЮ булку.

Когда до института оставалось всего ничего, он резко развернулся.

– Девушка! У меня уже дырка в спине! – возмутился он.

– Чего? – я попятилась.

– Хватит меня испепелять.

– Да я не..

– Что вам от меня надо? – он в упор смотрел на меня.

Ах так? Да что он себе позволяет?

– Вы съели мою булку! – выпалила я.

– Что?! Ну, вы и проглот. Вам своей мало? – он кивнул на мой огрызок хлебобулочного изделия. – Держите!