Марк Арнаутов - Ментор
© Марк Арнаутов, 2025
ISBN 978-5-0065-7568-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Екатерине – любимой жене и другу
ГЛАВА 1
В предрассветных сумерках, по заснеженной 2-й Линии Васильевского острова, в направлении «Большого», медленно плыла серая фигура. Этот таинственный силуэт стал неотъемлемой частью зимнего пейзажа, особенно в ранние часы, когда улица, окутанная белоснежным покрывалом, превращалась в умиротворённый тихий коридор. Лишь изредка эту безмятежность нарушали машины скорой помощи, бесшумно скользящие к детской больнице, находящейся чуть дальше.
Снег падал, как отвергнутые Богом молитвы, и сквозь его пелену проступал силуэт мужчины среднего роста в осеннем пальто. Особенно выделялся его пёстрый шарф – длинный, тонкий, небрежно обвивающий шею, словно последняя память о прежней жизни.
Рядом с призрачной фигурой брёл худощавый серый пёс – типичный представитель городской фауны, без родословной и претензий. Их неспешный дуэт был удивительно гармоничным – два существа, для которых время потеряло всякое значение.
На первый взгляд картина выглядела обыденной – просто некий гражданин выгуливает своего четвероногого друга перед началом трудового дня – явление, весьма распространённое в утренние часы. Однако нечто экстраординарное всё же присутствовало. Его суть заключалась в том, что за псом по девственно-белому снегу тянулась изящная цепочка следов, тогда как за мужчиной не оставалось ни малейшего отпечатка. Объяснение этому феномену было поразительно простым и одновременно сложным: мужчина в материальном плане уже не существовал, скончавшись довольно давно. Вследствие чего его не тревожили ни холод, ни трудовые обязательства. Разумеется, он испытывал острую ностальгию по ощущению хрустящего снега под озябшими ступнями и ледяного ветра, ласкающего его сухощавое лицо, но вероятности возвращения подобных ощущений, к прискорбию, не было.
Что касается собаки – она ему не принадлежала. Однако если бы кто-нибудь поинтересовался её происхождением, то он услышал бы следующую историю: примерно полгода назад, в один из летних дней, прогуливаясь близ площади Ленина, мужчина боковым зрением заметил, что четвероногое существо просто следует рядом. Что в этом необычного? Собаки также имеют обыкновение совершать променады. Изначально он счёл это совпадением, но когда изменил направление движения, пёс повторил его манёвр. Аналогичная ситуация повторилась ещё несколько раз. Остановившись у монумента вождю революции, мужчина обнаружил, что и собака замерла. Не выдержав, он посмотрел прямо в глаза животного, которое незамедлительно ответило взаимностью. Этот момент вызвал в душе мужчины поразительное смешение противоречивых эмоций: тревогу, проблеск надежды, недоумение и растерянность. Так они и пребывали некоторое время, глядя друг на друга. Пёс, ощутив неловкость ситуации, отвернулся, изобразив внезапный интерес к гуляющему недалеко голубю. Само собой, пернатый не вызывал у него никакого интереса, а последнему было и вовсе плевать на присутствие собаки. Столь явное пренебрежение оказалось непереносимым для пса, и он разразился лаем. Этот инцидент только усилил замешательство призрака – ведь живые существа не должны были его видеть! Осознание этого повергло призрака в шок, но природное спокойствие взяло верх в этой непростой борьбе. Так началась их удивительная дружба, преодолевшая границу между мирами живых и мёртвых.
С того памятного летнего дня эту парочку можно было видеть вместе в самых разных уголках Васильевского острова. Призрак, освобождённый от земных забот, показывал своему новому и единственному другу потаённые места старого Петербурга. Пёс, казалось, с неподдельным интересом следовал за ним по узким проходным дворам, где ещё сохранились отголоски былых времён.
Их странный тандем привлекал внимание других призраков, населяющих старинные здания острова. Некоторые из них пытались заговорить с необычной парой, однако мужчина оставался слеп к их присутствию, а пёс, обладая удивительной способностью ощущать тонкую грань между мирами, выказывал им явное недоверие. Он признавал лишь своего молчаливого спутника, словно между ними протянулась незримая нить таинственного родства душ.