Виктория Вестич - Мама поневоле, или Два папы для подкидыша

Что делать, если тебе подбросили ребенка? Еще вчера у меня даже в планах детей не было, а сегодня на руках младенец восьми месяцев и свидетельство о рождении, в котором я значусь его матерью! А еще записка от моей полной тезки с извинениями и фамилией двух банкиров, которые предположительно являются отцами малыша. Вот только обрадуются ли они такому подарку?

Аннотация 2:

– Прости, что?

Братья Вербицкие переглядываются и я с отчаянием понимаю – не верят ни единому слову.

– Все это правда! – восклицаю я. – Мне правда подбросили ребенка, а кто-то из вас его отец!

– Подожди, детка, – криво ухмыляется Богдан, сканируя меня ледяным взглядом, – то есть вместо того, чтобы просто прийти и попытаться повесить ребенка на кого-то одного из нас, ты выдумала эту историю? Ты точно свои таблетки сегодня принимала?

– Да вот же, вот! Почитайте ее письмо! И свидетельство о рождении посмотрите!

– Извини, но в свидетельстве об отце ничего нет. Прочерк. А фамилия, имя и отчество матери здесь твои, – пожимает равнодушно плечами Артем.

– Да, мои, но ребенок не мой! Я не рожала его, даже беременна никогда не была! Просто совпали наши данные.

– Просто полностью совпали ВСЕ ваши данные. И правда, что тут такого? – хмыкает Богдан и нажимает на кнопку селектора, – Кира, вызови охрану, пусть проводят девушку.

Ребенок плакал без перерыва, не успокаиваясь ни на секунду. И если сначала я злилась, закрывала голову подушкой и пыталась поспать еще хоть немного, то через двадцать минут у меня уже сердце разрывалось. Плач стоял такой оглушительный, словно в соседней комнате или на лестничной клетке, но хуже всего, что мать не спешила успокаивать малыша.

Не выдержав, я встала с постели и накинула на плечи халат. Сейчас найду эту нерадивую мать и все ей выскажу! Черт с ним, со сном этим, но вот так игнорировать ребенка – это какую каменную глыбу вместо сердца надо иметь! Я, конечно, слышала, что некоторые матери оставляют детей плакать в кроватках и якобы это помогает отучить его от рук, но… Ребенок ведь уже чуть ли не захлебывается от рыданий! Не представляю, как тут может не екнуть.

И, кажется, так считала не только я, потому что даже сквозь дверь слышала на лестничной клетке возмущенные голоса. Не успела я распахнуть дверь, как сразу же столкнулась взглядом с двумя пожилыми женщинами – они стояли над переносной люлькой, которая находилась аккурат рядом с моей дверью. При моем появлении они как по команде замолкают и прожигают меня полными ненависти глазами.

- Совсем охамели уже! Ну и мамаши пошли, ребенка в подъезде бросать! – скривила губы полная дама с короткой стрижкой, разгибаясь и кутаясь в шаль.

- Да вызвать надо полицию или органы опеки – и пусть разбираются! – вторит ей соседка с ярко-малиновыми волосами лет шестидесяти.

Моргаю и неловко переступаю на пороге. Это они мне что ли? На всякий случай выглядываю за дверь и быстро осматриваю лестничную клетку, но кроме нас троих и все еще ревущего ребенка в переноске никого нет.

- Да ты посмотри, она же допилась до чертиков! – ахнула «малиновая», - Вон озирается стоит, как будто приведение увидела!

Я уставилась на нее круглыми глазами, как на это самое приведение. Они точно разговаривают со мной? Что за абсурд вообще? Кто еще из нас допился!

- Простите, это ваш внук? – интересуюсь осторожно, - Я ни в коем случае вас не критикую, но, наверное, не стоит ребенка держать в подъезде. Хоть и лето, а тут прохладно. И чего вы его на руки не возьмете, чтобы успокоить – он же заикается уже от рыданий!

На секунду в подъезде повисает гробовое молчание. Даже малыш в переноске замолкает. Лица женщин багровеют с каждой секундой, и в этот момент мое чутье вовсю вопит о том, чтобы я как можно скорее сбежала, потому прямо сейчас грянет просто грандиозный скандал!

- Она еще и хамит! – взрывается, не выдержав, женщина с шалью.

- Стыдобища! – орет красная, как рак, дама с малиновой шевелюрой, - Кому только Степановна квартиру сдала?! Алкашка, еще и наркоманка наверняка!