Алексей Мессинг - Легенды старого городка. Том 3

2025г.

Больше двух сотен человек собрались послушать лекцию известного профессора. Последнюю в этом учебном году. Высокий мужчина стоял за кафедрой и громким, хорошо поставленным голосом рассказывал студентам медицинского факультета о чудесах человеческого тела. Он был седым и слегка ссутулившимся, сложно было предположить, что ему едва перевалило за пятьдесят. Видимо, жизнь наложила на него свой отпечаток, но не сломала, а лишь закалила.

Лекция подошла к концу, но студенты не спешили расходиться. Профессору всегда было что рассказать в дополнение к выданному материалу, что-то такое, чего не прочтёшь ни в одном учебнике по медицине. Студенты, как всегда, ждали привычных слов профессора, и они прозвучали:

– Ну, что ж, друзья. Задавайте вопросы.

В большой аудитории сразу поднялся лес рук. Один парень опередил всех и, встав с места, задал вопрос:

– Профессор, расскажите про самый необычный случай в вашей жизни, – предложил он.

– Самый необычный? – смутился профессор. – Пожалуй, это займёт слишком много времени.

– Мы подождём! Расскажите! Мы не торопимся, – прозвучало из разных концов лекционного зала.

– Не торопитесь? – профессор улыбнулся. – Ну, что ж, такую историю вы точно никогда не слышали и даже вряд ли в неё поверите, но она произошла со мной, и я тому живой свидетель. Итак, знаете ли вы, что может быть страшнее смерти?

***

1998г.

Молодой человек зашёл в ординаторскую отделения интенсивной терапии, где уже сидел дежурный врач. Парень заступил в ночную смену и решил проверить карты пациентов реанимационного отделения перед обходом.

– Что у нас сегодня, Евгений Васильевич? – спросил студент-практикант врача.

Мужчина пожилого возраста оторвался от тарелки с корейской лапшой, вытер пышные усы и кивнул в сторону соседнего стола, где были собраны в неаккуратную стопку медкарты.

– Те же, кто и вчера был, – ответил Евгений Васильевич, но что-то вспомнив, повернулся вполоборота к студенту. – Чуть не забыл. Там одного после аварии привезли. Много крови потерял, но особо ничего серьёзного. Прооперировали ещё днём. Лежит, отдыхает.

– Переливание делали? – с умным видом поинтересовался студент.

– Так ото ж! – усмехнулся в тарелку дежурный врач и продолжил ужинать.

Геннадий проходил практику в Центральной больнице города Богородицка уже целый месяц и старался вникнуть в каждую деталь лечения, никогда не пропускал обходов и таскал с собой кучу учебников, которыми зачитывался по ночам на дежурствах.

– Я пойду тогда, дядь Жень, – сказал парень, внимательно изучив медкарту нового больного.

– Угу, – кивнул врач, и Гена ушёл, оставив его наедине с лапшой и маленьким телевизором.

Евгений Васильевич только успел доесть свой любимый дошик, как в ординаторскую ворвался Гена. Весь взъерошенный, на взводе, он что-то невнятно кричал врачу:

– Там это… там такое…. Быстрее. Пятая палата.

И снова умчался.

Не было времени узнавать подробности чего “такого” там увидел студент. Врач выскочил за ним в коридор и помчался как раз туда, где лежал новый пациент. Вбежав в палату, доктор опешил. На больничной койке лежал мужчина и, кажется, умирал, но умирал как-то странно. Он хрипел, словно от удушья, на губах выступила пена. Глаза несчастного пожелтели, как при гепатите, а бледная кожа покрылась багровыми пятнами.

Гена, видя, что врач совершенно не соображает, как поступить в экстренной ситуации, взял дело в свои руки. Он заранее сообщил Галине, дежурной медсестре, о происходящем, и та вовремя прикатила тележку и реанимационным набором. Студент уже отдышался, вернул самообладание и теперь расторопно и уверенно отдавал команды, а врач с медсестрой исполняли их, с радостью возложив на практиканта всю ответственность. Работали слаженно и быстро, но человека это не спасло. Ни адреналин, ни гормональные, ни массаж сердца. С хрипами и стонами пациент скончался. Евгений Васильевич зафиксировал время смерти и накрыл труп простынёй.