Элена Мин - Лёд и пламя

На улице было темно, но ему не спалось. Он не мог уснуть из-за разбушевавшейся грозы. За окном раздавались оглушительные раскаты грома, озаряя на короткое время тёмно-серое небо яркими вспышками света.

Мальчик залез под одеяло и дрожал от страха. Ему хотелось кричать и звать маму, но он знал, что мама сейчас всё равно его не услышит. Её спальня находилась слишком далеко отсюда.

Он пытался мысленно успокоить себя, упорно повторяя то, что сказала бы мама, будь она здесь.

«Это всего лишь дождь!»

Но его тело сжалось от напряжения, а ушки с ужасом прислушивались к каждому шороху за окном. Порывы ветра становились сильней, а капли били о стекло всё настойчивее.

В тот момент, когда очередная вспышка озарила мрачное небо, он не выдержал, выскользнул из-под одеяла и выбежал из комнаты, закрывая за собой дверь, так словно его преследовали потусторонние демоны.

В коридоре было тише. Раскаты грома почти не были слышны. Мальчик отдышался, прижимая маленькую ладонь к сердцу, и стремительно пошел в сторону спальни родителей. Ему было страшно, и единственным желанием ребёнка в эту минуту было забраться к маме в кровать и прижаться теснее, ощущая на себе успокаивающие прикосновения её теплых рук.

Разве не так поступают все дети, когда им страшно?!

Босые ноги создавали шлепки по голому полу. Он уже почти бежал, когда услышал голоса, доносящиеся с первого этажа. Он замер над лестницей, прислушавшись.

–Папа? – его голос прозвучал тихо и неуверенно,– Папа, это ты?

Осторожно спускаясь по широкой лестнице, он старался передвигаться как можно тише, чтобы не привлекать к себе внимания, на случай если ошибся и там внизу все же не отец. Голоса становились разборчивей и громче. Он смог различить их и узнать повелительный тон отца, но теперь уже побоялся его отвлекать.

Диалог между мужчинами был напряжённым, один из них даже кричал.

– Где деньги, Лёва?! – услышал мальчик грозный голос одного из незнакомцев и застыл на месте. Однако с этого места он не видел никого, поэтому помедлив, спустился ещё на две ступеньки и присел, просовывая голову между балясин витиеватой лестницы, так чтобы было видно говорящих.

– Я вам всё отдал!

– Нет, не всё! – мальчик вздрогнул, услышав холодный и безжалостный голос папы. С ним он говорил таким тоном лишь однажды, когда мальчик без разрешения зашел в кабинет к отцу и случайно разбил там одну из его любимых фарфоровых статуэток, – Ты и твои дружки забыли расплатиться со мной за последнюю поставку товара!

Тот самый Лёва задрожал, всхлипывая от страха:

– Мы так не договаривались. Речь шла о двух партиях товара, но сумма была за всё одна.

Мужчины захохотали, явно потешаясь над Лёвиной беспомощностью. Бедолага сидел в центре комнаты на стуле со связанными руками за спиной. Мальчик не видел его лица, только затылок, но уже от такого рода сцены понимал, что Лёве сейчас не позавидуешь. Рядом с ним стояли два человека одетых в черное, а прямо напротив отец. К счастью для мальчика, мужчина был так увлечён происходящим в комнате, что сына своего пока не замечал. Двое громил внешне выглядели чрезмерно устрашающе. Оба высокие, широкоплечие с характерными чертами лица, по форме больше напоминающие квадрат. С небрежной щетиной, которая прекрасно сочеталась с суровым взглядом цвета неба за окном. Правая бровь одного из них была отмечена тоненькой, но бросающейся в глаза полоской шрама. Особенно заметной она становилась в тот момент, когда мужчина прекращал хмуриться. Бровь словно разделялась на две половины.

– Здесь мы устанавливаем правила, – огрызнулся на Лёву один из громил и тот ещё сильней вжался в стул.

В дверях соседней комнаты показался ещё один представительный мужчина в костюме, лица которого мальчик рассмотреть не смог, зато отметил длинные волосы, собранные в хвост на затылке. Голос его звучал не грубо, а скорее наоборот, более протяжно, насмехаясь. Словно происходящее в комнате приносило тому несказанное удовольствие.