Мария Эрфе - Куда течет река

На экране тонкого ультрасовременного планшета быстро менялись картинки. В основном леса, реки, низины и овраги, покрытые густой травой и кустарниками. Сегодня Майя отсматривала пейзажи средней полосы России и снова не находила нужного.

– Эй, альбиноска! – раздался откуда-то сбоку звонкий девичий голос. Майя поморщилась и поспешно заблокировала экран планшета. Поздно. – Ты никак в поход собралась? Или твоим наконец-то надоело воспитывать подкидыша? Правильно, вали в лес. Глядишь, зверьё тебя и не испугается. А то люди при первой встрече шарахаются, да? – Одноклассница «альбиноски» звонко рассмеялась.

Майя привычно подавила порыв поморщиться и не произнесла ни слова. Она давно поняла простую истину: чем меньше реагируешь, тем быстрее у окружающих пропадает интерес издеваться. Первая красавица класса, окруженная стайкой подружек, ещё немного постояла рядом и, не дождавшись от предмета издёвок никакой реакции, тряхнула тёмно-каштановой волнистой гривой, демонстративно закатила глаза и направилась в сторону столовой.

Едва Майя разблокировала планшет и снова принялась перебирать фото, на соседний стул плюхнулся высокий, тощий парень с растрепанными волосами.

– Опять гадюка укусить пыталась? И когда ей надоест? – задумчиво поинтересовался он.

– Никогда, – пожав плечами, ответила Майя на риторический вопрос. – Таким, как Лена, всегда нужно чувствовать свою значимость и превосходство.

– Ага, за счет других, – добавил одноклассник. – Ничего, Айка, через неделю каникулы – отдохнешь три месяца от ядовитых языков. – «Эх, Вася, – подумала она, – мне всю жизнь терпеть нападки. Просто сейчас они явные, а взрослые лучше маскируют эмоции. Люди не любят тех, кто от них отличается». Майя со слишком светлой кожей, никогда не знавшей загара, белыми бровями и ресницами, странными глазами, которые меняли цвет в зависимости от настроения и освещения от льдисто-прозрачного до светло-светло-сиреневого, иногда становясь светло-серыми или прозрачно-голубыми, да густыми волосами длиной почти до пояса, даже в полной темноте отливавшими белизной первого снега, а на свету казавшимися полностью седыми, всегда привлекала внимание. Абсолютно не нужное ей внимание. – Слушай, – парень выразительно кивнул на экран планшета, где только что сменилась картинка, – мы с батей и Жорой через две недели в поход собираемся. Давай с нами?

– Не знаю… – неуверенно протянула Майя. – Я ни разу дольше пары часов по лесу не ходила и в палатке никогда не ночевала. Ещё испорчу вам всё веселье.

– Да брось! Не испортишь, – уверенно ответил Вася. – Мы недалеко и ненадолго. Думаем в сторону Кингисеппа рвануть. Погуляем по берегу залива, порыбачим, сварим уху на костре, ммм… – Он мечтательно прикрыл глаза. – Тебе даже палатку отдельную организуем. У нас большая, поместимся втроём. Соглашайся, – подмигнул Вася.

– Ладно, поговорю с родителями, – сдалась Майя. Она давно хотела отвлечься и от людей – семья Васи не в счет, они с мальчишками выросли на соседних горшках – и от тяжелых мыслей, и от бесплотных поисков. Может, хоть на природе ей перестанут сниться эти выматывавшие тело и душу сны? – Только своих предупреди, что турист из меня тот ещё, – добавила Майя.

– Ок. – Вася широко улыбнулся. – Не грусти, Снежинка, скоро лето. Ка-а-а-айф!

Он быстро чмокнул подругу в кончик носа и поспешил в столовую. Перемена хоть и большая, но, занимая её разговорами, пообедать можно и не успеть. Майе есть не хотелось. «Скоро лето», – с мысленным вздохом повторила она про себя слова Васи. Это для «нормальных» людей лето – радость, а для альбиносов повод закупать солнцезащитный крем в промышленных масштабах и не расставаться с затемнёнными очками. Хорошо ещё, в Питере и окрестностях лето редко выдавалось слишком уж солнечным и жарким. Ещё Майя втайне радовалась, что на море родители впервые за последние пять лет решили выбраться только в сентябре. Она, естественно, отговорилась от поездки учебой, но мелким хорошо в это время путешествовать: море теплое и солнце уже не такое палящее, а в школу они только через два года пойдут. В очередной раз кольнула мысль: как у нормальных родителей получилась альбиноска, а спустя почти десять лет – обычные