Стэнтон Саменоу - Криминальная личность. Почему примерный семьянин может оказаться опасным преступником

Stanton E. Samenow, Ph.D.

Inside the Criminal Mind – Revised and Updated Edition

* * *

Памяти д-ра Сэмюэла Йокельсона, который учил и вдохновлял меня на протяжении столь долгих лет, и памяти моих родителей, Чарльза и Сильвии Саменов

Выражения признательности

За прочтение рукописи и множество разумных замечаний я благодарен: Брайану Т. Ходжесу, старшему судье штата Орегон; Терри Липу, профессору Университета Теннесси в Ноксвилле; Джозефу К. Линчу, прокурору в отставке, и д-ру Джораму Пятигорски.

Спасибо также моей жене, Дороти К. Саменов, которая на протяжении сорока трех лет нашего брака безоговорочно поддерживала меня во всех начинаниях, при этом оставаясь в неизменно бодром настроении.

Кроме того, я глубоко признателен моему редактору, Доменике Алиото, которая проявила горячий интерес к этой книге, делала прекрасные замечания в позитивном ключе и, главное, была просто прелестью в ходе всего процесса подготовки этой работы к печати.

Предисловие к изданию 2014 года

Мне было двадцать восемь лет, и я два года как закончил магистратуру, когда в январе 1970 года пришел работать клиническим психологом-исследователем в Программу исследований криминального поведения, которую вел д-р Сэмюэл Йокельсон в вашингтонском психиатрическом Госпитале св. Елизаветы. Мог ли я представлять себе тогда, что начинаю работать в направлении, которым буду заниматься и сейчас, когда мне хорошо за семьдесят? В 1961 году д-р Йокельсон приступил к тому, что и по сей день остается самой продолжительной научно-практической программой исследования правонарушителей в Северной Америке. После кончины Йокельсона 12 ноября 1976 года я стал наследником его новаторских трудов и продолжил наблюдать и анализировать самых разнообразных преступников в диапазоне от мелких воришек до маньяков.

Многие десятилетия в массовом сознании преобладал взгляд на преступника как на жертву обстоятельств, над которыми он совершенно или почти не властен. Причинами преступного поведения объявляли практически все, что только можно себе представить, например нищету, плохое воспитание, влияние сверстников, насилие и жестокость в СМИ, а также различные виды психических заболеваний. С 1961 по 1978 год мы потратили много тысяч часов на углубленные беседы с правонарушителями и теми, кто хорошо их знал. Вопреки нашим первоначальным представлениям, мы поняли, что личности этих людей не были сформированы их злополучной средой. Ни одна из упомянутых выше общепризнанных причин преступности не выдержала испытания тщательным научным исследованием. При этом правонарушители, с которыми мы работали, использовали наши поиски причин, чтобы предложить дополнительные оправдания своим преступлениям. Касаясь своего многомесячного психиатрического лечения, один мужчина заявил д-ру Йокельсону в порыве редкой откровенности: «Доктор, если до психиатрии у меня и не было достаточно оправданий содеянному, то теперь-то уж у меня их предостаточно». Выбравшись из тумана поиска так называемых причин криминального поведения, мы сумели составить подробное представление об особенностях мышления преступников во всех жизненных аспектах и разработать определенный процесс, способствующий его коррекции у некоторых из них. Поведение – это продукт мышления, поэтому на всех, кто вырабатывает меры борьбы с преступностью или работает непосредственно с правонарушителями, лежит обязанность разбираться в особенностях мышления преступников.

После показа сюжета о нашей работе в Госпитале св. Елизаветы в новостной программе канала CBS «60 минут» 17 февраля 1977 года я стал получать приглашения выступить перед работниками пенитенциарной системы, психиатрических учреждений, социального обеспечения, наркологических диспансеров, органов правопорядка и судейского корпуса. В ходе этих выступлений мне случалось подвергаться личным нападкам со стороны аудитории (вплоть до обвинений в общественной опасности), поскольку я посягал на почти священные взгляды о причинах криминального поведения и, более того, утверждал, что «криминальная личность» действительно существует. Налицо было явное расхождение мнений между кабинетными учеными с минимумом очных контактов с преступниками или полным отсутствием таковых и теми, кто ежедневно общается с правонарушителями в силу своих профессиональных обязанностей. Последние – работники исправительных учреждений, правоохранительных органов и психологи-консультанты – одобрительно отзывались о наших результатах, поскольку они соответствовали тому, с чем они ежедневно сталкивались в своей работе, и позволяли выполнять ее более эффективно.

Следующая страница