Ваган Арутюнов - Копка

Понедельник – день тяжелый, говорят у нас, но Сергей уже давно привык не высыпаться. Париж такой город, где ты, если не спешишь, значит, отстаешь, а чтобы чего-то добиться, надо прикладывать двойные усилия.

Сергей давно уже стал невосприимчив к сладким звукам сирен, заманивающих жителей больших городов в свои объятия, чтобы, опустошив их души и кошельки, бросить и раскрыть объятия для новых жертв. Он давно, подобно Одиссею, привязал себя канатами режима к мачте корабля, именуемого жизнью. «Конечно, важно знать, чего ты хочешь от жизни, ведь это определяет направление поступков, но еще важнее – четко осознавать, чего ты не хочешь», – любил повторять Сергей. И он приучил себя не опаздывать, а такие оправдания, как «не получилось», «не смог», и им подобные никогда не вылетали из его уст. Сергей был целеустремлен, но без фанатизма. Если время какого-то дела прошло, он бросал его и занимался следующим, но такое бывало крайне редко, ибо перед началом всякого нового дела он хорошенько обдумывал все его нюансы, а главное – рассчитывал, сколько времени готов на него потратить. Друзья, если можно так назвать круг людей, с которыми он контактировал, прозвали его Монах. Но не за его религиозность, хотя ей тоже была отведена часть его жизни: шесть дней работай, а седьмой – Господу. Каждое воскресенье его можно было увидеть в маленьком храме, построенном русскими эмигрантами в Пятнадцатом округе. Посреди храма росло дерево, и именно по этой причине Сергей выбрал эту церковь из трех десятков русских церквей.

У Сергея было красивое сильное лицо героя, каких изображали на плакатах в СССР: аккуратный пробор, прилизанные, слегка вьющиеся волосы с проседью, серые, смелые, добрые глаза. А речь его отличалась деликатностью и обдуманностью: прежде чем что-то сказать, он старательно подбирал слова. Такая привычка выработалась у него в тех местах, где ему довелось провести юность: Мариуполь, тюрьма общего режима для одних, ад для других, школа жизни, где ты учишься не давать слабину, чтобы не стать жертвой предательства.

Сергей жил в полном смысле этого слова один: ни друзей, ни родственников, ни увлечений. Лишь единственный человек за долгие годы сумел каким-то чудом проникнуть в пещеру его сердца – бывший легионер, как и многие в фирме, по имени Антуан. Он был полной противоположностью Сергею: открытый, веселый, легко сходился с людьми самого разного толка и всегда следовал жизненному девизу: будь счастлив здесь и сейчас, потому что завтра еще не наступило, а вчера уже миновало. Но что особенно нравилось в нем Сергею, так это то, что Антуан всегда готов был поделиться своим счастьем с другими и старался сделать счастливыми тех, кто был с ним рядом. Все в фирме хорошо знали его жену и детей, которые часто приходили к нему, где бы он ни находился. Запомнился такой случай: когда в Париже происходили поджоги машин, полиция призвала на помощь охранные фирмы. Антуан стоял в пикете на Елисейских Полях, и каково же было удивление всех, когда его пришли навестить беременная жена и трое детей.

Сегодня Сергей, как и каждый понедельник, отправился в офис, занимавший первый этаж дома на одной из улочек между Северным и Восточным вокзалами. Публика в этом районе попадалась самая разнообразная: индусы с изделиями их кухни, сенегальцы, предлагающие подстричься… На каждом шагу магазины дешевой одежды и всякой всячины.