Аня Кузнецова - Комплекс БОГа

В «Истоке» стояла обычная дневная суета. Одни готовились к трудовой ночи, другие отдыхали после смены, пара купцов в углу вместе с работником обсуждали предстоящую работу. В воздухе витал запах щей и жареной картошки.

Ки́рлик присел к группе знакомых, которые следили за азартно режущейся в карты парочкой. Мужики хором поприветствовали его и вернулись к наблюдению за игроками.

– Ты с работы или… ― Томми многозначительно помахал рукой.

– На работу. А ты?

Коллега довольно улыбнулся.

– Я в отпуске. Вот последний денёк отрабатываю, ― Широкая мордаха Томми расплылась в блаженной улыбке. ― На Острова поеду. Море, солнце, пляж, бабы и всё такое.

От резкого звука Кирлик вздрогнул ― это Лукас со злости стукнул по столу раскрытой ладонью с картой.

– Ты мухлевал!

Его соперник, незнакомый Кирлику, пожал плечами.

– Все свидетели, я честно играл. Умей проигрывать.

Лукас со злостью бросил на стол деньги и ушёл в дальний угол зала, громогласно матерясь. Его проводили сочувствующие взгляды коллег. Победитель невозмутимо собрал свой выигрыш и огляделся.

– Может есть желающие попытать удачу.

– Или запытать, ― тихо прокомментировал Томми.

Но его услышали ― это было видно по тому, как дёрнулась бровь незнакомца. Может он и ответил бы на это высказывание, однако напротив присел молоденький стажёр. На это быстро среагировал Томми.

– Тю! Это то же, что и с младенцем воевать.

Так и вышло. Первую партию мальчишка продул вчистую. Вскоре стажёра сменил старый снабженец, но и он особого успеха не сыскал.

– А ты сегодня куда? К новому или старому?

Кирлик постучал пальцем себе по лбу.

– Томми, ну кто такие вопросы задаёт. А как же соглашение о неразглашении?!

Коллега только поморщился.

– Ой, да ладно тебе! Тоже нашёлся моралист. Все говорят.

– Я не все. Если всем рассказывать, кто у тебя клиент, так и без работы остаться недолго. А то и чего похуже.

Было видно, что Томми не понравилось это. Он отвернулся, справедливо решив, что спор того не стоит. На плечо Кирлика опустилась тяжёлая рука. Это была Марита, грузная общительная женщина с неиссякаемым энтузиазмом бобра.

– А вы уже сдали Олу́кусу на похороны?

– Кому?

– Олукусу. С беднягой приключился сердечный приступ. Перегорел на работе. Мы решили все сброситься и поддержать его семью. Трое маленьких деток осталось.

– Я не знаю кто это.

Лицо Мариты приобрело такое жадное, почти кровожадное выражение, что Кирлик едва смог подавить желание спрятаться под стол.

– Это не важно. Сдать всё равно нужно. А ещё у Риты из бухгалтерии родился ребёнок, мы собираем деньги на одежду для маленького. Вот возьмите и распишитесь тут.

– Я не знаю никакую Риту и к её ребёнку не имею никакого отношения! ― Возмутился Кирлик.

В этот момент снабженец, безропотно отдав свой проигрыш, удалился и Кирлик быстро пересел на освободившееся место. Зрители притихли, а на возмущения Мариты никто даже не обратил внимание.

– Ты будешь мешать? ― скучающе спросил незнакомец.

– Можешь сам.

Первый кон Кирлик закономерно проиграл. Он видел, как в глазах соперника загорелся маленьких огонёк торжества. Время пришло. Кирлик бросил на кон весь свой банк и взял карты.

Огонёк разгорелся в пожар.

Никто так и не понял, что произошло, но Кирлик за пару минут раскатал шулера и забрал себе весь его выигрыш. Просто, быстро, чисто. Сам он никогда не любил издеваться над младенцами, и другим не позволял.

Незнакомец с ужасом смотрел на то, как уплывает его богатство.

– Я хочу отыграться!

– А я нет.

Сложив все деньги в карман, Кирлик предпочёл сбежать, пока зрители не очухались и не набросились на него. Может они, конечно, и захотят его поздравить, а может чего и похуже. Обходя стол, он наклонился к поникшему шулеру и прошептал:

– БОГ видит всё, ты забыл?

Выйдя на улицу, Кирлик пошёл вниз к центральной площади, но вскоре свернул за угол. Когда же нерадивый картёжник, бросившийся за ним, повернул туда же, в тупиковом переулке никого не было.