Евгений Муравлёв - Когда открывается вечность. Старец архимандрит Ипполит
…Взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился пред ними:
Одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег, как на земле белильщик не может выбелить…
И явилось облако, осеняющее их, и из облака исшел глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте.
Евангелие от Марка, глава 9, стихи 2,3,7
Книга допущена к распространению Издательским Советом Русской Православной Церкви (ИС Р17-503-0113).
Евгений Муравлев в сотрудничестве с иноком Григорием Пенкновичем,
Владимиром Григоряном и Дмитрием Фомичевым,
при содействии и участии протоиерея Игоря Зуева, Игоря Потапенко и Андрея Демидова
по мотивам книги «ЗВЕЗДА УТРЕННЯЯ»
и двухтомника «ПОСЛУШНИК В СТРАНЕ СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ»
© Евгений Муравлев, Владимир Григорян, Дмитрий Фомичев и др., 2023
© Оформление. АНО развития духовно-нравственных начал общества «Символик», 2023
Они не прошли и ста метров, как вдруг повернули обратно. Старец не ожидал их возвращения, и этим людям довелось стать свидетелями того, о чем никто и подумать не мог. Тот, с кем они говорили всего несколько минут назад, почти растворился в исходившем из него ослепительно-белом свечении. Яркими лучами блеснули его голубые глаза. Несколько мгновений на виду у изумленных очевидцев он излучал фаворский свет. Неземной свет Преображения Господня.
Тот Трисолнечный свет и теперь просвещает мир, он сияет в улыбке героя наших рассказов. Многие удивлялись его небесной улыбке, входившей в души собеседников неизреченной радостью. Какие мощные силы духа концентрировались в ней! Природа «тихого света» смирения и любви Христа раскрывается в совершенстве лишь за пределами времени. А на земле и апостолы были в страхе, потрясенные чудом Преображения.
Господь научил его таинственно отдавать свое сердце людям. Для каждого он был всем, но из живущих в мире мало кто походил на него. Один из русских архиереев назвал его «великаном среди лилипутов». Воистину он был гигантом духа! Всем сердцем он сострадал тем, кого вел за собой, и всех вместил в свое сердце, ни от одной живой души не отвернулся, все, что имел, отдал. Всех, кого хоть однажды в жизни видел, хотел привести ко Христу.
Архимандрит Ипполит (Сергей Иванович Халин, 1928–2002), сияние нетленной славы которого вдохновило нас на эту повесть, более семнадцати лет прожил на Афоне, однако дни свои окончил настоятелем монастыря во имя Святителя Николая в южнорусском городке Рыльске, что в Курской области. Эта обитель недалеко отстоит от родного села отца Ипполита. То ли в шутку, то ли всерьез батюшка как-то раз дал совет своему любимому ученику: «Отец, не уезжай никуда со своей земли, умирать ты все равно домой вернешься…»
Будущий Рыльский настоятель покинул родное село совсем еще молодым, чтобы вернуться на родину духоносным старцем.
Можно много говорить о том, что старец – это человек, который стяжал чистоту сердца, бесстрастие, прозорливость и другие благодатные дары. Истинный старец, по определению святых отцов, – это тот, кто стяжал нрав Христов. За редкими исключениями, все признавали, что отец Ипполит этот нрав Господа стяжал. Лишь однажды повидавшие его люди сталкивались с тем чудом, которого они не встречали раньше в почти оскудевшем любовью мире: с чудом настоящей Христовой любви. Вот как отзывались о нем те, кто по праву пользуется (как в земной жизни, так и после смерти) любовью народа Божьего. Знаменитый на всю страну архимандрит Кирилл (Павлов) говорил об отце Ипполите, что он самый добрый старец. А схиархимандрит Макарий (Болотов) сказал так: «Если бы в России было сто таких монахов, как отец Ипполит, Россия с корнями поднялась бы на Небо». Старец Коренной Рождества Пресвятой Богородицы пустыни под Курском иеросхимонах Иоанн (Бузов) передавал через своих духовных чад «поклончик» батюшке Ипполиту. Как-то раз, получив просфору от Рыльского настоятеля с просьбой помолиться о его здравии, отец Иоанн заплакал, поцеловал просфору и сказал: «Кто я такой, чтобы молиться за него, ему же Сама Матерь Божия является». Известный духовник игумен Нектарий (Марченко), уклоняясь от досужих расспросов корреспондентов, обронил единственную фразу, которую просто не мог не произнести: «Вся жизнь отца Ипполита была смирение… смирение и любовь Христовы, а в нас этого нет. Так и запишите».