Stan Wesley - Коан Янг 2

На дороге, по которой обычно с завидной регулярностью проезжали машины, вдруг стало пусто. Даже люди, идущие мимо, всегда мелькали в проеме открытых ворот.

Но не сегодня. Но не сейчас.

Стало прохладно.

Сгустилась угрюмая ночь, остановив время и накрыв улочку завесой тайн и мрака. На той дороге, словно из ниоткуда, вырос силуэт. Противно закаркали вороны, со свистом поднялся ветер, за воротами собрался туман, плотный и бледно-серый, точно дым от сигарет. Мужчина провел пальцами по кончику длинной шляпы, учтиво поклонившись. В другой руке он держал бронзовый пистолет. Странный цвет для столь мрачного человека, но ничуть не страннее, чем вся эта ночь. Пугающая, лишенная надежд ночь.

Мужчина прицелился. Его мишень – семилетняя девочка. От беспощадного выстрела их отделяло всего несколько секунд.

И вдруг в небе раздался пронзительный крик птицы. Огромный ястреб рассек сверкнувшую в молнии тучу и стремительно пикировал на проклятую улочку. Мужчина перенаправил дуло пистолета на ястреба и произвел три громких выстрела, каждый с промахом. Птица полетела на него все быстрее, становясь яростнее и злее. Вцепившись в его плечи острыми когтями, она подняла незнакомца в воздух на десяток метров, а затем разжала лапы – и тот с истошным шлепком ударился об асфальт. Выроненный бронзовый пистолет оказался у ног девочки, ястреб сел неподалеку и вдруг обратился в высокого мужчину за шестьдесят, в пиджаке и галстуке.

– Ну что ж, познакомимся, – с загадочной улыбкой сказал он девочке и подобрал пистолет, спрятав в карман. – Как тебя зовут?

– К-коан, – продрожала она, хлопая ресницами.

– Очень приятно, Коан-чан. Похоже, я спас тебе жизнь.

– Похоже на то… Кто тот дядя?

Мужчина оглянулся на труп, лежащий в крови на асфальте, и поцокал языком.

– Негодяй. Злодей. Какие бывают в сказках, малышка.

– Сказках? – наивно пропела та. – Но мы не в сказке…

– Напротив, Коан-чан, ты главная принцесса в этой сказке. А я – твой добрый… друг.

– Но кто Вы?

– Сэр, – улыбнулся мужчина шире. – Простое имя.

Он сел на одно колено и положил руку на ее хрупкое плечо.

– Однажды, Коан-чан, ты вырастешь, перестанешь быть принцессой и понадобишься мне. Ты поймешь это со временем, а пока ты ребенок – принцесса маленького королевства. Будем считать, что пока оно спасено.

Коан растеряно кивнула головкой и постаралась улыбнуться.

– Я хочу лишь уберечь тебя от плохих людей. У твоего дедушки есть враги. А у меня – крылья и когти, и я не дам тебя в обиду.

Он поднялся на ноги, проверив, не запачканы ли его лакированные черные туфли, и взмахнул руками, которые тут же обратились в крылья.

– Я вернусь, Коан-чан, – оглянулся он перед взлетом. – Настанет день, и ты сослужишь мне службу.

За двадцать лет мне ни разу не довелось побывать в Мекксфорде. По рассказам мамы, если хочешь почувствовать, как остановилось и время, и твои перспективы на будущее, смело переезжай сюда. Долгая депрессия, хандра и серые тучи над головой сопроводят тебя дорогой в бездну. В скромном городке с населением в двадцать три тысячи человек тоскливо и извечно пасмурно. По окну кафе, возле которого я сидела, нещадно стучали капли дождя – он непрестанно лил вот уже четвертый день. Официант любезно принес зеленый чай, одухотворенный, по всей видимости, тем, что со дня приезда в Мекксфорд большую часть времени я провела здесь, став одним из немногих посетителей и единственным завсегдатаем.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Пожалуй, этот официант был самым приятным из всех, что я повстречала в своей жизни. Словно чувствуя свою необходимость, он всегда подходил вовремя и ненавязчиво. Не натягивал рабочую улыбку с сотней рекомендаций по меню, не путался в блюдах, зная виды зеленого чая как свои пять пальцев – будто сам лично собирал его на жарких полях Индии. Правда, выглядел он слегка устало, но в то же время непринужденно и капельку задумчиво. Высокий, статный темноволосый паренек по имени Йонас – так написано на его бейджике. В зале мы находились вдвоем, и я заметила, как после обслуживания моего столика он удалялся к бару – располагался тот в дальнем углу, поперек которого пролегала широкая стойка, а за ней – целая стена добротного алкоголя. Выходит, официант и бармен в одном лице? Впрочем, с такой посещаемостью не грех и обязанности администратора взять… Йонас молча начал протирать бокалы и рюмки бежевым полотенцем, пока на фоне играла расслабляющая мелодия.