← К описанию

Июнь Ли - Книга Гусыни

Yiyun Li

THE BOOK OF GOOSE

Published by arrangement with The Wylie Agency (UK)

Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Корпус Права»

Перевод с английского Любови Карцивадзе

♦

Невозможно разрезать яблоко яблоком. Не получится разрезать апельсин апельсином. Яблоко или апельсин можно разрезать, если у вас есть нож. Или вспороть им брюшко рыбы. Или, если рука достаточно тверда, а лезвие – остро, перерезать пуповину.

Можно изрезать книгу. Существуют разные способы измерения глубины, но немногие читатели измеряют глубину книги ножом, разрезая ее от первой страницы до последней. Интересно, почему?

Можно отдать нож другому человеку, гадая про себя, насколько глубокую рану он или она готовы нанести. Можно нанести рану самому.

Одна половина апельсина плюс вторая половина апельсина не составят снова целый апельсин. С этого-то и начинается моя история. Апельсин, который не считал себя достойным ножа, и апельсин, который никогда не мечтал превратиться в нож. Резать и быть разрезанной – ни то ни другое меня тогда не интересовало.

♦

Меня зовут Аньес, но это не важно. Вы можете пойти в сад со списком имен и написать их на апельсинах: Франсуаза, Пьер, Диана и Луи, – но какое это имеет значение? Для апельсина важна его апельсиновость. То же и со мной. Меня могли бы звать Клементина, или Одетта, или Генриетта, но что с того? Апельсин – это просто апельсин, а кукла – это кукла. Не думайте, что, если вы дадите кукле имя, она станет отличаться от других кукол. Вы можете купать ее, одевать, кормить воздухом и укладывать спать с колыбельными, которые, как вам кажется, матери должны петь младенцам. Тем не менее эту куклу, как и всех кукол, нельзя даже назвать мертвой, поскольку она никогда не была живой.

Имя, на которое вам следует обратить внимание в этой истории, – Фабьенна. Фабьенна не апельсин, не нож и не исполнительница колыбельных, но она может превратиться во что угодно или в кого угодно. Ну, когда-то могла. Сейчас она мертва. Известие о ее смерти пришло в письме от моей матери, последней из нашей семьи, кто все еще живет в Сен-Реми, хотя писала мать главным образом затем, чтобы сообщить не о смерти Фабьенны, а о рождении своего первого правнука. Если бы я осталась с ней, она бы спросила, почему я не родила ребенка, который пополнил бы ее коллекцию внуков. Это одно из преимуществ жизни в Америке. Я слишком далеко, чтобы ее заботили мои проблемы. Но я перестала интересовать ее задолго до замужества – и все из-за моей славы.

Америка и слава одинаково полезны, если хотите обрести свободу от матери.

В постскриптуме мать написала, что Фабьенна умерла в прошлом месяце – de la même manière que sa sœur Joline – так же, как и ее сестра. Джолин умерла в 1946 году при родах. Ей было семнадцать. Фабьенна умерла в 1966 году, ей было двадцать семь. Можно было бы подумать, что за двадцать лет роды станут менее опасны для женщин, что одна и та же беда не обрушится на семью дважды, но если вы так считаете, кто-нибудь, вероятно, назовет вас идиоткой, как раньше называла меня Фабьенна.

Моя первая реакция после того, как я прочла постскриптум: мне захотелось сразу же забеременеть. Я бы доносила плод до срока и родила ребенка, не умерев – я была в этом так же уверена, как в том, что знаю свое имя. Это стало бы доказательством, что я могу нечто, чего не могла Фабьенна, – быть заурядным человеком, которого жизнь не любит и не ненавидит. Человеком без судьбы.

(Полагаю, это желание могут по-настоящему понять только люди с судьбой, так что оно сродни несбыточной мечте.)

Но чтобы забеременеть, нужны двое; да и двое не обязательно гарантируют успех. В моем случае, чтобы забеременеть, потребовалось бы найти мужчину, с которым я могла бы изменить Эрлу (и что дальше – объяснить ему, что зачатый на стороне ребенок все-таки лучше, чем бесплодный брак?), или развестись с ним ради мужчины, который способен лучше сеять и пожинать. Ни то ни другое меня не привлекает. Эрл любит меня, и мне нравится быть за ним замужем. Возможно, его и огорчает, что он не может подарить мне ребенка, но я сказала ему, что вышла за него не для того, чтобы стать матерью. В любом случае мы оба реалисты.

Следующая страница