Константин Кондитеров - Книга
© Константин Кондитеров, 2023
ISBN 978-5-0059-4911-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Это книга. Её можно читать. Её можно не читать.
Всё в ней ты и так знаешь.
Однако, что-то могло вылететь из памяти.
Поэтому, если у тебя периодически возникают вопросы:
«Кто я?», «Где я?», прочитай и вспомни.
Если мелькнёт вопрос: «Ой, что это!?»,
погляди в начало. Это книга…
Адронный пацан
На улице Лескова
жил пацан рисковый,
весёлый и раскованный
вне системы поисковой.
Боялись очень пацана подъезд и вся гимназия,
собаки, птицы, ямщики, враги и кореша.
А у него была любовь – Наташка Эфтаназия.
А неё было пальто, а под пальто – душа
По жизни шёл он с райдером,
и как-то в лавке Шнайдера
адронного коллайдера
подрезал образец.
Он по дороге спёр в пивной
леща и портер наливной.
Потом пришёл пацан домой,
включил большой коллайдер. Ой,
всем наступил пипец.
Когда ты что-нибудь нашёл, украл, купил, спокойно сядь.
Не важно, неврастеник ты, пацан или джедай.
Для эрудиции, дружок, и чтобы всё не потерять,
инструкцию к оргтехнике вниматьно прочитай.
Айдиот
Пройдёт что-то около трёх тысяч лет.
Проснётся от спячки природа.
Зажжётся в окне электрический свет
5010-го года.
Светила зелёного светодиод,
встав из-под Земли, загорится.
Очнётся в постели от сна idot.
И вот уже кофе с корицей
несёт ему наножена в неглиже.
Дизайн каучуковой плоти
пределы мечты превзошёл все уже.
Последнего выпуска тёти —
вершина творенья. В модельном ряду
имеются даже блондинки.
Былой человек не мог раньше в бреду
увидеть такие картинки.
Приветствовать папу приходит сынок
и зеленоглазая дочка.
У дочки из нанофиалок венок.
Серийник на лбу у сыночка.
Параметры счастья весьма высоки
в програмной душе idotа.
Бегут по экрану окна две строки.
Пора, брат, работать работу.
Глотком нанокофе
включается мозг
в осанну двоичного кода
заканчивать Охтинский наномост
5010 года.
Вознёсся он к самым почти небесам.
Осталось четыре пролёта.
Клянусь, я вчера по нему ходил сам.
Отмыть бы шузы от помёта.
Дерьмом воплощённые в цифре мечты
украсили наноптички.
Влиять наноя, наномы, наноты
не можем на птичьи привычки.
Стремится забавы пустой только для
ломать наши планы природа.
Спасибо, хоть вертится наноземля
5010-го года!
Белка
Высоких помыслов исполнен был кобель,
к пушистой подбегая белке.
А белка забралась на ель.
Как белки мелки!
Не видно их почти среди ветвей.
А вдруг он жизнь всю мечтал о ней,
ворочался в бессоннице ночами,
звенел в дверях железными ключами.
Пуст коридор и комнаты пусты.
Где моя белка? Белка, где же ты?
На кухне грузный шкаф и строй тарелок.
А за окном так много разных белок.
Там есть рептилии и птички и коровки.
Породистые есть и полукровки.
Мычат они, щебечут и шипят,
и все прекрасны с головы до пят,
как ледяной ручей во время зноя
или смартфон в период мезозоя.
А вот живут же кролики и рыбы!
Так жить могли и мы бы,
когда бы нас не окружали ели.
Нет, в самом деле, ели надоели!
Только захочешь подружиться с белкой,
становится она внезапно мелкой.
И смотрит свысока, издалека
на твою личность, как на дурака.
Быль 2
Колдун ли нёс богатыря
или кобыла,
не помню, честно говоря,
как это было.
Бродил по шарику варяг
или Атилла.
Не помню, честно говоря,
как это было.
К чему-то привлекая глаз,
а что-то пряча,
рисует память каждый раз
пейжаз иначе.
В воде – огонь. В огне – вода.
В отваге – робость.
Меняет смысл иногда
одна подробность.
Слова и жесты, чёрный зверь
во тьме вертепа.
Всё это кажется теперь
смешно, нелепо.
Пускай, сквозь зубы этот смех
и внутрь мехом.
Из мнемонических прорех
гремит он эхом.
Не важно – луч или волна,
во мглу вертепа
он проникает вмиг до дна
смешно, нелепо.
Он растворяет грёзы, сны,
печали, камень,
насытив запахом весны
чащобу – память.
Возможно, было всё не зря —
любовь, могила.
Не помню, честно говоря,
что это было.
Рабы, торговцы, короли,
волхвы, поеты.
Не знаю точно, было ли
вообще всё это.
В натуре
У Зеленого Володи
зрели думы о природе,
о берёзках, травке, речке,
универсуме жука.
Плыли облаков овечки