Инна Полежаева - Как его завоевать?

Корректор Татьяна Полохина

Дизайнер обложки Ольга Антюфеева

ISBN 978-5-0056-3281-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Это не дом, а цирк шапито, – бубнила я себе под нос, пробираясь сквозь снежный занос на тротуаре, – не могли, что ли, поселить в квартал Березовый…

Не могли. Жадность нашего директора была типа космоса, то есть не имела границ. И сколько раз я уже пыталась уволиться, даже со счета сбилась. Но все равно оставалась, и все по одной и той же причине – от жадности. Видимо, это заразно. То премию пообещает квартальную, то зарплату тринадцатую.

А сейчас вот отправили в командировку, и если в своем городе мне платили сорок тысяч в месяц, то за два месяца жизни в этой заднице Российской Федерации обещали сто двадцать. Кто бы на моем месте отказался?!

Нет, жители Москвы, ну или, там, Питера, естественно, рассмеялись бы в лицо нашему Марату Раисовичу. Но жители средней полосы небольших городков поймут, что такие деньги совсем не малые. Некоторые на север вон едут вахтовым методом вкалывать среди тайги и медведей.

Хотя… я оглянулась вокруг, с тоской взирая на двух- и трехэтажные хибары, постройки, наверное, позапрошлого века, глянула на пустую улицу и протяжно вздохнула. Ж…а, в которую отправили меня, не особо отличается от севера.

– Доброе утро! – поздоровалась со мной баба Нина.

– Доброе! – как можно приветливее отозвалась я. Воспитание не позволяло послать ни в чем не повинного человека куда подальше только потому, что мое настроение не задалось с самого утра. Тем более тетка правда была классная.

Баба Нина жила в соседнем доме. Вообще-то она пенсионерка, но в отличие от бабок моего подъезда продолжала работать, потому что «с тоски сдохнуть можно». Так она мне пояснила свою позицию. В любое время года, в снег и стужу она, как солдат у ворот Кремля, бодро и чинно вышагивала на автобусную остановку. Мы с ней ехали практически в одну сторону небольшого городка, в его более современную часть, с новостройками и торговым центром.

Баба Нина в этом самом ТЦ драила полы и туалеты, как она приговаривала: «Мою обоссанные горшки». Такая работа ее нисколько не смущала, бабуля не стыдилась и с гордостью рассказывала всем, что пока ее подруги «смотрят передачи Малышевой, где поют кишки и почки», она общается с молодежью и заряжается от них энергией.

Надо сказать, что заряжалась она и правда как положено, до такой степени, что вечерами рубилась в какие-то танки. Я об этом узнала случайно. Как-то у нас выключили электричество, дак она мне все утро жаловалась, что «из-за козлов, которые экономят на проводках и капремонте», ей поиграть не дали.

– Чего хмурая? Не выспалась, что ль? – уточнила она, усаживаясь на лавку под навесом.

– Выспишься тут, – недовольно ответила я, – опять баба Зина дьяволов изгоняла, грохотала пол ночи и завывала.

Бабуля махнула одной рукой, а второй поправила шаль на голове:

– Ты затычки в уши купи, по-другому никак, лечить это не лечится, в дурку ее не увезут, она ж не буйная, подумаешь, демонов гоняет по углам. Да и кто заявление на нее напишет-то? Всю жизнь рядом прожили, жалко же… Ну вот бывает, на старости лет крыша-то поехала маленько…

– Маленько, – я с сарказмом усмехнулась, – маленько – это когда верят в предсказания… А тут напрочь…

– Ты в России живешь, – сказала баб Нина, чуть подавшись вперед, – тут верить в предсказания и подобную чушь – норма жизни!

Вдали показался наш ПАЗик.

– Тащится, прости Господи, корыто наше дырявое, – прокомментировала моя спутница.

– Точно, – кивнула я, – наконец-то.

Мы погрузились в вонючее нутро автобуса. Сели примерно в середину, так как у дверей поддувало в щели так, будто ты на снегоходе с ветерком несешься. Баба Нина не стала лезть с разговорами, за это я ее тоже уважала. Я пялилась в грязное окно, отмечая, как все вокруг преобразуется. Постепенно убогие двухэтажные домишки стали пятиэтажными, а затем показались новостройки. Здесь было много молодежи, детей, и вообще жизнь как-то была заметна. Не то что в нашем микрорайоне. Назывался он Заречье. Из хорошего в нем только и было, что название, остальное так, развалины неизвестных времен.

Следующая страница