Наталия Чернышова-Мельник - К. Р. Баловень судьбы
Предисловие
На излете XIX века, весной 1897 года, в Санкт-Петербурге на территории Петропавловской крепости начались работы по возведению Великокняжеской усыпальницы. Через несколько лет это уникальное по своему назначению и красоте здание, созданное замечательными архитекторами Д. Гриммом, А. Томишко и Л. Бенуа, по праву заняло достойное место в ряду других зданий знаменитой крепости, являющейся одним из символов города.
Освящение усыпальницы состоялось 5 ноября 1908 года[1].
А уже на четвертый день после этого события был совершен обряд погребения первого из 16 покоящихся ныне в ее склепах членов императорской фамилии – великого князя Алексея Александровича. Через три месяца состоялось захоронение великого князя Владимира Александровича.
Над каждым из них находилась уложенная вровень с полом надгробная мраморная плита в бронзовой раме, обнесенная фризом из серого мрамора. На подножии с золоченым крестом был укреплен киот с образом Богоматери. Перед иконой висела лампада. В изголовье отливал позолотой знак ордена Св. Георгия.
Именно так предполагалось оформить и захоронение одного из выдающихся представителей дома Романовых – великого князя Константина Константиновича, скончавшегося 2 июня 1915 года в Павловске. Его похороны в Великокняжеской усыпальнице стали последними перед катастрофой, разразившейся в октябре 1917-го…
На следующий день после кончины родственника император Николай II повелел срочно «приготовить для погребения тела в Бозе почившего великого князя Константина Константиновича место в усыпальнице при придворном Петропавловском соборе…» Проект подножия для могилы был подготовлен к концу 1915 года, а 22 января 1916 года император разрешил установить ее на могиле по рисунку, одобренному августейшими родственниками. 14 апреля владелец фирмы «А. Моран» Э. Гакер подписал контракт, в соответствии с которым обязался выполнить работу в течение 1 года 8 недель, «считая со дня выдачи архитектором наряда». Но…
Россия стояла на пороге невиданных доселе политических бурь. Потрясения, выпавшие на долю народа, не могли, конечно, не сказаться и на выполнении заказа для усыпальницы. Второй год шла война, и темпы работ, не связанных с нуждами фронта, резко снизились. Цены на материалы постоянно росли, сами они были теперь дефицитными, а порой и просто недоступными. Неудивительно, что только на изготовление могильных подножий фирме потребовалось более полугода.
27 февраля 1917 года в столице началась революция, вошедшая в историю под названием Февральской, и уже через несколько дней, 2 марта, император Николай II отрекся от престола. Следующий день, 3 марта, когда его младший брат великий князь Михаил Александрович, бывший около суток последним русским императором, тоже подписал Манифест об отречении, стал последним в истории самодержавия.
Сотрудники фирмы «А. Моран» еще три месяца продолжали выполнять заказ теперь уже бывшего Дворцового управления. Но в самый разгар отливки и сборки подножий на фабрике новой властью было принято решение «немедленно ликвидировать заказ на изготовление постав для гробниц в Петропавловском соборе». Работы прекратили, и все, что успели сделать умельцы, поступило на хранение в музей усыпальницы.
Надо отдать должное членам Временного правительства: никто из них не покушался на находившиеся здесь ценности и не глумился над прахом усопших. Акт вандализма был совершен чуть позже – большевиками. Именно они разграбили и разгромили Великокняжескую усыпальницу, стараясь стереть из памяти народной само воспоминание о покоящихся здесь представителях «ненавистного царизма». Лишь спустя многие годы, при вскрытии полов во время ремонта, в прекрасном некогда мавзолее были обнаружены осколки плит некоторых захоронений.
Но справедливость, пусть и с опозданием на несколько десятилетий, все-таки восторжествовала. По чудом сохранившимся фрагментам на могиле великого князя Константина Константиновича была воссоздана надгробная плита из каррарского мрамора. На ней выбит текст: