Агата Свифт - Изменщик. Никогда не прощу!

Всё началось с самого детства, когда спустя всего год после моего рождения, мама забеременела второй раз. Беременность была тяжелой, поэтому меня временно отправили пожить к бабушке в Тверь.

А потом родители закрутились — у папы пошёл в гору бизнес, мама выбирала землю под новый дом, затем строительство, затем обустройство... А там я уже пошла в школу, и поэтому домой меня родители забрали только после окончания начальных классов.

И уже переселившись в родительский дом, я вдруг поняла, что гостить у родителей и жить с ними — две большие разницы.

К примеру, в доме родителей всегда присутствовала прислуга: гувернантка, горничные, повара, водители. Гувернантка — бывшая няня моей младшей сестры, теперь приглядывала за нами обеими, помогая с уроками. Понятное дело, что я была для неё почти чужой, в отличие от Алинки, которую та растила с младенческого возраста.

Горничные и повара тоже относились к моей сестре с большей симпатией — просто потому, что она с самого крохотного возраста рассекала по родительскому особняку, приводя в восторг весь рабочий коллектив слуг.

Я же была довольно тихой и даже замкнутой, поэтому не располагала к себе чужих людей с первого взгляда.

Однако, воспитанная одинокой бабушкой, я сама наливала себе суп, сама мыла за собой тарелку — и всё равно на автомате говорила спасибо каждому, кто в этот момент присутствовал на кухне.

Я не донимала гувернантку, требуя от неё делать за меня домашнее задание — я сама его делала, а добрая Ольга Ивановна только проверяла выполненные мной уроки.

Я убирала сама свою комнату, самостоятельно стирала белье — и периодически помогала горничным в уборке остального дома.

Я выросла с бабушкой — и это мне казалось естественным.

Алина же, которая не имела этих полезных навыков, наоборот, с каждым годом всё больше наседала на персонал — ей казалось, что отцовские деньги вполне окупают все трудности, которые она создаёт другим людям.

Так текли года... и постепенно персонал, который работал в родительском доме, стал лучше относится ко мне, перешёптываясь между собой, что «старшая дочка-то у родителей удалась, не то, что младшая».

Я пыталась заступаться за сестру, но делала этим только хуже: домашние работники считали, что это мило, Алина же, до которой тоже доходили эти слухи, только ещё больше злилась и командовала.

Злилась на меня, командовала — слугами в доме.

Когда мы немного подросли, мамина подруга, владелица модельного агентства, заметила у нас с Алиной хороший потенциал стать моделями.

— Как, — воскликнула обиженная сестра. — И у Лизки тоже? У неё же рост маленький. Не то, что у меня.

Разница у нас была не такая уж большая. Если уж честно сказать, то мы вообще похожи — и в школе нас даже принимали за погодок.

Но я и правда была меньше ростом.

Тете Лоре надо было бы промолчать, или радостно согласиться с Алиной по этому поводу (в конце концов, мне было уже семнадцать, и я вовсю готовилась к поступлению в Иняз, карьера модели меня не интересовала), но мамина подружка решила меня поддержать, бросив Алине неосмотрительно:

— Да, ты крупнее, но это тебя не портит.

Алина тогда назло тете Лоре подалась в какое-то другое модельное агентство. Я краем уха слышала, как родители ругались между собой: отец считал, что дочь, которая подрабатывает во второсортном модельном агентстве позорит семью, мама же считала, что Алина пытается так пробиться в жизни сама, безо всякого блата... Хотя сестра выкидывала кучу родительских денег на профессиональные фото сессии для своего портфолио.

А потом я перестала следить за успехами сестры, потому что впервые в жизни влюбилась.

Из Европы, закончив обучение в магистратуре, вернулся сын дяди Саши, отцовского партнёра по фирме.

Даниил Шубин.

Высокий, темноглазый, загорелый... Закончив один из лучших университетов в России, он отработал пару лет в компании наших отцов, и только затем, почувствовав, что ему не хватает знаний в области международных отношений, поступил в магистратуру за рубежом, после отработав годовую практику в одной из крупнейших бельгийских компаний.