Арнольд Буров - Из рассказов охотника

© Арнольд Буров, 2022

© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2022

Писать эти рассказы я начал, когда понял вкус измены, измены любимой женщины, и не просто женщины, а жены. И именно вкус, когда разрывает душу на части, и кажется, что кровь бежит по открытой, постоянно свежей ране.

С этих пор я люблю их всех. А любил одну. После неё я пошёл вразнос, и не все побудили меня к тому, чтобы писать о них. Но очень много тех, о которых писать стоит.

Самое главное – вам не надо искать кого – то. Всё это – рассказы, и совпадения случайны.

Лето девяносто какого-то года выдалось жарким. Отдых на кораблях по каналам Москва-реки с цыганами и шашлыками осточертел, и я придумывал, чем бы ещё разбавить его.

Месяц полной свободы от службы, от тупых похотливых офицерских жён, сладостно стонавших под моими восемьюдесятью килограммами, пока их мужья несли вахту, дал мне отличный стимул для новых подвигов в объятиях красавиц, и я готов был днём и ночью исполнять свой долг по отношению к ним.

И как я уже уточнил выше, мне надо было чем-то разбавить себя.

Москва была как беспокойный улей. Кругом пестрели палатки кооператоров, мелкие и крупные рынки с бойкими торговками, кричащими и зазывающими покупателей. Здесь же крутились крутые бритоголовые парни с толстыми шеями и такими же толстыми золотыми цепями. Иерархия у них была такая: чем тяжелее цепь, тем ты круче. Рэкет процветал. Убийства средь бела дня мало кого удивляли, скорее, настораживало, когда какой-то день был прожит без них. Шло время больших перемен. Коммунизму приходил конец.

То, что не смогли уничтожить полчища фашистов, уничтожили изнутри продажные коммунисты-либералы во главе с Горбачёвым, которого проклянёт на века не только советский народ, но и народ России в том числе.

Я обратил внимание на афишу: «В Москву приезжает Патрисия Каас».

Отличная мысль. И вот я уже беру билеты за 300 баксов, за одним столом со звёздами эстрады и Патрисией. Взяв четыре билета, я звоню другу в Казахстан.

– Срочно прилетай, самолёт я оплачу. Есть четыре билета. Два – нам, и два сбагрим каким-нибудь красоткам, желающим попасть на концерт, в то время как их мужья будут работать во благо семьи.

Но ответ друга поразил меня. Он, как доблестный провинциал, знавший только военную службу в диких степях, заявил мне, что ему не хочется куда-то срываться, и лучше бы я прилетел к нему, чтобы уже оттуда мы сорвались компанией в Окуньки (озеро в Казахстане).

– Не пожалеешь! – заверил он.

Я расстроился, ведь так хотелось и повидать друга, и сходить на концерт Патрисии, после чего оттрахать блудливую жёнушку какого-нибудь чинуши. В реальности всего этого я был уверен.

Желание увидеть друга всё же пересилило, и впоследствии я был благодарен судьбе, что она направила меня именно по этому пути.

Казахстан встретил меня объятиями обжигающего солнца, крепкими рукопожатиями моего друга и улыбками местных красоток военного городка. Я был здесь много раз, и если кого я здесь и не оттрахал ещё (имея в виду красивых и замужних), так это жену моего друга. Друг и его семья – это святое.

Мы не стали долго копошиться и на его новом «жигулёнке» поехали в город купить съестного в дорогу. Рынок ничем не отличался от русского, Казахстан, хоть уже отделялся тогда, но ещё был, по понятиям людским, частью России, так как жили там и делали его процветающим русские и немцы. Даже въезжая в Казахстан в сторону Усть-Каменогорска, понимаешь: это Восточный Казахстан, бывшая часть Алтайского края, с границами, определёнными простой ручкой, наверное, золотой, очередного генсека СССР, а точнее, Хрущёва, вероятно, по причине веры в нерушимость этого государства, а поэтому какая разница, где будут границы. История распорядилась по-другому, и благодаря первому президенту, алкашу и заядлому танцору, Россия оголила все свои границы, всё руководство союзных республик захотело власти и денег за счёт, конечно, нищеты народа. И в дальнейшем получило то, что есть.