Оксана Новак - Иствикские жены

«В сорок лет жизнь только начинается!» – восклицала героиня фильма «Москва слезам не верит». Я, тогда шестнадцатилетняя, воспринимала эти слова как браваду пожилой женщины, фактически ровесницы последних мамонтов, личная жизнь которой далеко позади и все, что остается – заниматься подобным аутотренингом.

Боже, как быстро летят годы! Мне, как и моим подругам, уже сорок, а мы все бежим, не ощущая груза прожитых лет в погоне за счастьем, любовью, приключениями!.. Вновь и вновь строим планы развития карьеры, мечтаем, как когда-то в юности, найти время для рисования пейзажей или самодеятельного театра, совсем не думая, что скоро будем играть лишь роли комических старух.

И героини этой книги, так похожие на нас, тоже вдыхают жизнь полной грудью, не замечая первых морщин и уставших ног – потому что еще так много надо успеть: полюбить, подружиться, простить и начать сначала. Да, нам сорок – и я ни за что не променяла бы свои годы на глупую безрассудную молодость. Мы вошли в возраст зрелого вина, которое тает на губах, оставляя тонкий аромат примятых трав, горчинку слезы и сладкий хмель зрелой женской души, еще не тронутой увяданием, но уже полностью распустившейся навстречу закатному солнцу.

Чем закончатся приключения моих героинь – кто из них сохранит долгое счастье брака, а чьи надежды рассыплются в пыль, кто окунется в новые встречи или обретет себя – все в моем рассказе. И смех, и боль, и одиночество, и надежда, и умение посмеяться над собой – все ингредиенты слоеного пирога под названием «жизнь»…

Письмо:

Obicnij, 37

А я мог бы ворваться в твою спальню и украсть твои нежные глаза?

Пышка

Да, конечно. Только зубы в стакане не бери!

На вопрос «Чем вы больше всего любите заниматься?» абсолютное большинство людей, не задумываясь, отвечают: «Путешествовать!» Интересно, что они имеют в виду? Они что, как Индиана Джонс, любят пробираться по влажным джунглям, прорубая себе путь между лианами тяжелым мачете, рискуя быть укушенными ядовитым пауком или подцепить тропическую лихорадку? Или им нравится бродить по пустыне в обнимку с невозмутимым верблюдом, одуревая от палящего зноя и песка, забивающегося в рот и уши, в компании скорпионов и верблюжьих колючек? А может, переплывать на самодельном плоту Тихий океан? Какие «путешествия» имеют в виду все эти милые обыватели, осаждающие турецкие пляжи?

Нет, я тоже люблю путешествовать – то есть лежать в шезлонге с бокалом холодного мартини и совершать опасные марш-броски от бассейна до шведского стола, оттуда на пляж, с пляжа в уютный номер с баром и кондиционером. Прибавьте сюда шопинг, прогулку на яхте, СПА-салон – и картина моего любимого отпуска будет завершена, но что-то подсказывает, что все это мало напоминает «путешествие».

А вот что я ненавижу, так это любого вида телесный дискомфорт, который предшествует приятному отдыху и называется «дорога». От одной мысли, что надо собирать чемодан, в который обязательно запихаешь десять килограммов вещей, которыми ни разу не воспользуешься, а самое необходимое забудешь, меня охватывает паника.

Я терпеть не могу пыльные поезда, в которых уже через пару часов пребывания потеешь так, будто все это время не валялся на полке с книжкой, а разгружал вагон с углем! Через три часа на носу начинает нарывать огромный прыщ, а под ногтями появляются невесть откуда взявшиеся жирные полоски черной грязи. Через четыре вас нестерпимо тошнит от качки и запаха вареных куриц и крутых яиц, витающего по всему вагону.

Я до сих пор не знаю – это лично моя карма, или в каждом купе плацкартного вагона на верхней полке обязательно едет пьяный дембель, который всю ночь вздыхает, бегает курить в тамбур, предлагает выпить с ним пива «Степан Разин» и, задорно подмигнув красным, как у Терминатора, глазом, кидает сверху записку на конфетной обертке: «Привет, мой свет! Я жду ответ! Кинь маяк на двадцатый местяк!»