Софья Теплых - Искусственный мир. Часть 2. Разбросанные во времени

Настоящее – это будущее прошлого. Три времени. И всего лишь одна доля секунды способна определить границу этих времен. Еще минуту назад ты читал книгу, и, в тот момент, когда ты закрываешь страницу, она становиться прошлым… Сейчас ты шагаешь в сторону кухни, и лишь чашечка выпитого кофе в последующие три минуты разделяют время настоящее от будущего. Ты даже не сварил его, но собираешься это сделать. Как тонка граница…

1843 год, 2020 год, 3143 год. Это можно продолжать бесконечно. Но ясно одно – в этих цифрах заложено для кого-то прошлое, для других настоящее, для третьих – будущее. А теперь представим, что прошлое время никуда не уходит. Разве это возможно? Допустим жизнь настоящую – в прошлом: что если там продолжают идти события, только для кого-то они настоящие, а для тебя прошлое? В 1843 продолжают жить люди, их души взрослеют, стареют… Наступает 1911 год, и они уже с трудом вспоминают 43-й. Но в данные четыре цифры 1 8 4 3 – входят новые души, они были в 42-ом, 41-ом, и даже 1798 году. И эти четыре цифры для данных душ были будущим, а сейчас настоящим. Значит, души могут существовать одновременно в разные времена?

Ты, наконец, сварил чашечку кофе в своем настоящем году, а кто-то сидит и распивает точно такой же кофе в данный момент времени, только у него на календаре 1843… Если Вы еще не до конца понимаете, как такое возможно, то будущее Вам скоро об этом расскажет!

Я часто думаю о своей судьбе. Мне всегда казалось, что я умру молодой… Меня переедет поезд, и верхняя половина моего тела будет наблюдать как нижняя часть продавливается, дергается, превращаясь в кровавую лепешку. Я буду умирать медленно и мучительно, под мелодичное стуканье колес. Ту дук – ту дук, ту дук – ту дук…

– Сара! – об окно стукнулся маленький камень, напоминая о предстоящем свидании.

Это был мой любимый Пит. Пит Квэт. Он стал первым, кто подошел ко мне в новой школе, куда я была вынуждена перевестись после смерти отца. Я была еще совсем маленькой, когда отец ушел воевать. Мама рассказывала, что он очень нас любил… Когда мне было страшно, он садил меня на колени, крепко обнимал и пел колыбельную. Я ничего этого не помнила, но каждый раз, слушая рассказы про своего отца, я закрывала глаза, как бы мысленно возвращаясь в прошлое. Мне казалось, что я слышала его голос, и даже чувствовала дыхание…

В окно прилетел еще один камушек. «Иду, иду!» – прошептала я. Заколов свои густые черные локоны, я помчалась вниз. На пороге стоял Пит. В руках он держал очередной букет ромашек. Мои любимые цветы… Из всего букета я выбирала самую, как мне казалось, большую ромашку, и гадала.

Пит обнял меня и предложил прогуляться вдоль берега.

– Какое красивое белое платье. – заметил он.

– Спасибо… – я слегка улыбнулась, прикрываясь букетом ромашек, чтобы скрыть свое красное от смущения лицо.

Погода была солнечная, ветер теплым, южным. Хотелось порхать как бабочка, наслаждаясь каждой минутой, проведенной с любимым. Немного погодя, я увидела деревянную лодочку, привязанную к берегу. В ней лежала еще одна ромашка. Это всё сделал для меня мой любимый! Пит бережно усадил меня в центр лодки, взял весла, и мы поплыли. Он протянул мне эту одинокую ромашку, и предложил погадать. Я сорвала несколько лепестков, начиная шептать: «любит, не любит». Взглянув в добрые глаза Пита, я положила ромашку.

– Ведь не важно, что нагадает она, правда? Я и так знаю, что ты меня сильно любишь…

И тогда Пит достал колечко, которое таинственно сверкало, отражая солнечные лучи.

– Я готов плыть с тобой по течению всю нашу жизнь. Выходи за меня?

Он смотрел на меня, ожидая ответа. В сердце что-то закололо. Словно душа пытается вырваться из меня! Мне казалось, на мгновение, я покинула свое тело. Я посмотрела на свои руки, платье, потом на Пита. Мне стало очень тепло. Он ждал от меня ответа.

– Да… – чуть слышно прошептала я.