Кир Регольт - Иов

Костя на 3-м курсе устроился в ларёк. По-московски «палатка». Ночным продавцом. Знакомые ребята открыли ИЧП. Автобусная остановка, перекресток, светофор, ресторан, продуктовый магазин и десяток ларьков. Продавали еду и напитки. От жвачки «Ловик» до водки «Черная Смерть». Вечером сменял дневных продавцов – жен хозяев ларька. Заступал в ночь до утра. Менялись дневные ценники на ночные. Ночные ценники дороже в 1,5 раза. Зарплата – разница в цене. Все было законно. Открытый рынок. Свободная конкуренция. Хочешь работать – работай. Хочешь ночью – твоё дело. Хочешь продавать в 1,5 раза дороже – продавай, если будут покупать – молодец.

Зачем устроился? Нужны были деньги. Мать уже третий год болела раком. Три химиотерапии. Уже почти не вставала. Сил не осталось даже на слова. Она лежала у себя в комнате и передвигалась только по необходимости. Доползти до телефона, до холодильника, до ванной комнаты. И с большим трудом возвращалась обратно. Когда-то высокая, красивая женщина, бывший руководящий работник министерства связи, властная и волевая, за три года болезни превратилась в маленького лысого беспомощного гуманоида. За эти три года они обо всем переговорили с сыном. Больше говорить было не о чем. Оставалось просто ждать. И, может быть, надеяться на чудо. Деньги нужны были на лекарства и на оплату соседке – медсестре скорой помощи. Сочувствующая женщина из бескорыстных человеческих соображений помогала ухаживать за больной и делала уколы.

После лекций Костя ехал домой. Он жил на Самотёке. Матери еще в советское время дали там большую четырехкомнатную квартиру в трехэтажном особняке 19 века. Дома обедал и ложился спать. К 20-00 шел на пересменку в ларёк. Так почти каждый день. Работали по двое. С восьми вечера до часу ночи дежурили вместе. Это час-пик. Много покупателей. Магазины закрываются. Закрываются рестораны. Те, что работают ночью – забиваются до отказа, мест на всех не хватает. Самое простое решение для народа – купить в ларьке и выпить дома. Летом можно на улице. Тут же и упасть под скамейку или в клумбу и проспать до утра. После часа ночи наплыв спадал. Один из сменщиков уезжал домой. Костя, как правило, оставался. Нужны были деньги. И домой идти не хотелось. Мать дико стонала по ночам от боли. Спать в квартире, где за стенкой мучается твоя мать невозможно. Отчаяние. Мысль о том, что ты не можешь ничем ей помочь, расшатывает психику до крайних пределов. До физической боли. До безумия.

Хозяевам ларька нравилось, что Костя остается в ночную. Выручка сдавалась большая. Костя работал до последнего покупателя. Спать ложился только под утро. В ларьке была раскладушка. Косте тоже нравилась ночная работа. Он любил людей. Понимал, что им надо. Не то надо, что они покупали: водку и «Амаретто». А то чего они достигали с помощью водки. От чего хотели избавиться. У людей, приходивших за добавкой, все проблемы были написаны на их подогретых лицах. Костя внимательно всматривался в эти лица. Он сопереживал им. Это его немое сострадание всегда достигало цели. Встречное движение поддержки и сопереживания находило отклик в их испуганных душах. И эта тонкость обеспечивала безопасность. Костя был продавец-долгожитель. Напарники менялись часто. Работа нервная. Иногда стычки с покупателями заканчивалась безобразием, после которого напарник уже на смену не выходил.

Торговля была в разгаре. Стемнело. К ларьку подошла шумная компания. Костя узнал их. Это местная шпана. Многие неоднократно судимы за воровство. Сидели. Отмороженные люди. Бестолковые. Глупые. Жалкие. Почему –то, когда они собираются в компанию, то сразу же меняют своё поведение, свою социальную роль. Эти дворовые ничтожества, объединяясь в стаи, тут же вдохновляются тем, что их признали членами хоть какого-то общества и сразу меняют свои подлинные пижамы мудил и соплежуев на костюмы суперменов, отважных парней. Неожиданно появляющейся бравадой они ставят сами себя в такое положение, которое требует от них совершение поступков. Поступков! От них. От людей, мозг которых меньше чем у курицы. И они их совершают. Как последний раз. Простые. Глупые. В основном – это хулиганство, кражи, насилие и грабежи. Дальше – тюрьма. Еще дальше – тьма. Затемнение сознания. Правильнее – замутнение. Навсегда. Костя быстро понял – будут пытаться украсть портвейн. Около десяти ящиков стояло высокими стеллажами вдоль стены как раз ближе всего к входной двери.