Павел Кренев - И на земли мир…

«И на земли мир…» Какое хорошее название нашёл Павел Кренёв для своей поморской книги. Для меня поморская значит настоящая, крепкая, надёжная, продолжающая ряд выдающихся русских писателей-северян: Б. Шергина, Ф. Абрамова, В. Личутина. Сюда с полным правом можно отнести москвича Юрия Казакова, которого не было бы как писателя без Русского Севера. И перед всеми ними надо поставить народные сказания и предания, сохраненные такими подвижниками, как М. Д. Кривополенова, И. А. Федосова, М. Крюкова, династия былинных сказителей Рябининых во главе с её родоначальником олонецким крестьянином Трофимом Григорьевичем.

Архангелогородчина родила и сохранила свои величайшие словесные творения, этому помог чистейший язык – северо-русский говор, в котором звучание, написание и значение слова слиты в триединстве. Более того, именно на Русском Севере сохранились былины Киевского цикла. Здешние земли не были оглашены заезжими языками, сюда не дошли татаро-моголы, здесь не было крепостного права.

Суровая природа созидала выносливые характеры. Здесь любовь и дружба были естественными. Взаимовыручка, бескорыстная помощь, жертвенность не были доблестью, а нормой жизни.

Такая здесь и письменная литература. В ней необычайное богатство местных слов, синонимических рядов, обозначающих мельчайшие оттенки человеческих взаимоотношений, явлений природы. В словарном запасе Севера нет только похабщины, бранных слов, чем омерзилась нынешняя словесность. Чистота речи идёт от чистоты нравов. Чистота нравов – следствие веры в Бога.

Не оскудел русский Север талантами. Явление, именно явление, Павла Кренёва – тому доказательство и радость для всех нас. Прежде всего для писательского братства, которое, слава Богу, не утратило чувство солидарности, единения в борьбе за Русь православную, и для читательского сообщества, которое, хотя и засыпается мусором детективов, жаргонов, сплетен, страшилок, пропагандой разврата, пошлости и ложных авторитетов. Читатель всё-таки ищет в книгах рассказы о подлинной жизни, о людях, которым хочется подражать, на примере которых надо воспитывать детей. И для этой благороднейшей цели проза Кренёва подходит как никакая другая.

Мальчишка, паренёчек, отрок – один из главных героев книги. Физическое взросление, становление на ноги, овладение мужскими профессиями описано так зримо, что читаешь и не видишь строчек, а въяве живёшь вместе с героями. Мальчишку, одного(!) отпускают в лес, чтобы он там провёл ночь. Девочка, чтобы спасти семью от голода, идёт на страшный кровавый промысел охоты за тюленями. И её спасают бельки – осиротевшие деточки убитой мамочки. Новорождённые дети природы согревают дитя человеческое. Невозможно читать без слёз. А как мальчик Егорка рвётся к маме на дальний сенокос, как тоскует без неё. Идёт и приходит. И становится в ряд со взрослыми. А как любят отцы своих сыновей. Как осиротевшие дети становятся детьми всей деревни.

Необыкновенно мастерство писателя проникать в мир природы, она у него жива, описана с таким умением, что любуешься ею, будто её видишь, а не читаешь о ней. А животный мир! Кому-то при чтении повести «Белоушко» придёт на ум сравнение с повестью Джека Лондона «Белый Клык». Так да не так. Та литература не русская, в ней стравливают псов ради денег, а у Кренёва женщина не даёт ради денег убивать волчонка. И опять до слёз трогает сцена прощания с ним, когда он, уже повзрослевший волк с подругой, в последний раз подходит к дому, в котором его спасли.

Любовь – вот главное чувство, двигающее рукой автора. В годы официального безбожия люди могли отойти от Бога. И отходили. Но Бог никогда не бросал своих неразумных детей, всегда был рядом. И многие герои книги прозревают и приходят к Нему. А проводники на этом пути – кренёвские старухи, эти несгибаемые воительницы православного духа. Именно им Господь дарует б