Елена Полетаева - И целого мира мало…

Бесконечность пространства. Зимнее солнце пробивалось сквозь серое небо и, словно украдкой, разливалось по морскому побережью, оно освещало эту бесконечность, как освещали душу воспоминания в лучах взрослых, совсем не юношеских переживаний. Все в этом мире имеет свое начало и свой конец. Все, кроме этого пространства и воспоминаний….

«Вот дойду до следующего пирса и домой», – решила она. Она не научилась не думать, зато умела контролировать поток своих мыслей. Только теперь она понимала, что невозможно горизонтом разделить бесконечность, сколько не беги – не убежать, не спрятаться. И ей было хорошо от этой невозможности. Она больше не пыталась забыть. Она складывала свои мысли, очищала от шелухи, убирала лишнее так, словно наводила порядок в старой квартирке, собираясь выкинуть все ненужное, и вдруг понимала, что потерявшие актуальность вещи являются частью её самой. Они и есть главное.

Я обязательно, ты слышишь?

Я обязательно, – сказал Медвежонок. 

Ежик кивнул.

– Я обязательно приду к тебе, что бы ни случилось.

Я буду возле тебя всегда.

Ежик глядел на Медвежонка тихими глазами и молчал.

– Ну что ты молчишь?

– Я верю, – сказал Ежик.

"Ёжик в тумане" С.Козлов

Пятнадцатилетняя особа по имени Алеся рисовала на своем юном скуластом лице макияж, нанося на веки мазки, непонятные здоровому взгляду, накладывая слои фиолетового перламутра на красивые пухлые губы. Маленькие ушки были украшены огромными пластмассовыми серьгами – подвесками. От природы кудрявые каштановые волосы уложены плойкой, дымящейся струйкой гари от нещадно спалённых, непослушных «барашков». Образ почти готов. Наряд выбирать не приходилось, скромный гардероб девочки состоял из брюк под смешным названием «бананы», «юбки – карандаша» с вшитой внутри резинкой, по причине слишком тонкой талии обладательницы вещи и нелепой цветной блузки.

Сегодня ожидался «банановый» вечер.

Опять придется слушать этот бред про боевые искусства. Стёпка хороший парень. Он ведь приехал сюда, в чужой поселок за ней, устроился на работу. К тому же он уже взрослый и именно он, а никто другой, провожал её, охраняя от ухаживаний этого странного Макара. Ну что поделаешь, если он так влюблен в своё карате. «Интересно, а в меня он влюблен?»– подумала девочка…

Ритка уехала домой в деревню. Не сидеть же Лесе в этой замызганной комнате в общаге одной. Можно, конечно, сходить к девчонкам по соседству. Но туда обязательно придет Глобус, усядется рядом и будет смотреть глазами больной собаки. «Нет, я определенно феминистка. Ладно, послушаю Степку, пусть себе болтает. Зато он сильный, и я не хожу из кино одна. Пусть он меня даже поцелует. И нечего плакаться, некоторые мне даже завидуют!»– Успокоила себя Леська.

Степка болтал сам с собой про карате, а Леся тихонечко шла рядом, делая вид, что слушает его и думая о своем.

«Привет!» – раздалось откуда то из темноты. Леська подняла глаза, перед ними стоял невысокий, щупленький паренёк. Лица его было не разглядеть, он переминался с ноги на ногу. Степка засмеялся, и они пошли дальше. Как все-таки хорошо, что есть Степка. В этом поселке так много всяких чудиков, а со Степаном не страшно.

Леська забежала в общагу. Как же она замерзла. А здесь тепло и, кажется, весело. Она начала привыкать к этой жизни. «Лесь, там мальчишки новые заселились», – шепнула Лена. Действительно, в фойе на зашарпанном диванчике среди девчонок восседали два юноши. «Да ну их, спать охота, и Степке из окна комнаты помахать надо, а то обидится», – решила девочка.

Ну, вот почему спать хочется, а не спится? «Дурёха ты, Леся», – ругала она себя, – «Все веселятся, ты одна в комнате сидишь». Быстрее бы разошлись все, тишины хочется и домой.

Из коридора доносился разговор юношей: «Всех обошли! Пошли вниз! …Да погоди ты!»

–Привет! – знакомый голос прервал ход её унылых мыслей. – А ты чего одна здесь живешь?

–Нет, с Риткой, она домой уехала.