Стивен Кинг - Худеющий

Глава 1: 246

– Отощаешь, – шепчет Уильяму Халлеку старый цыган с гниющим носом, когда Халлек с женой Хайди выходит из здания суда. Всего одно слово, донесшееся с дуновением приторно-сладкого старческого дыхания. – Отощаешь. – И прежде чем Халлек успевает отпрянуть, старый цыган тянет руку и гладит его по щеке скрюченным пальцем. Его рот раскрывается темной раной, обнажая остатки зубов, что торчат, как надгробные камни, из десен – черные на зеленом. Между ними, извиваясь червем, просовывается язык и облизывает губы, искривленные в горькой усмешке.

Отощаешь.

Воспоминание вернулось к Билли Халлеку неспроста, когда он в семь утра, с полотенцем, обернутым вокруг бедер, встал на весы. Снизу доносились аппетитные запахи яичницы с беконом. Ему пришлось вытянуть шею и чуть наклониться вперед, чтобы увидеть цифры в окошке весов. Ну… если по правде, то наклониться пришлось не чуть-чуть. Очень даже изрядно пришлось наклониться. Он был крупным мужчиной. Слишком крупным, как ему с радостью сообщил доктор Хьюстон. Если тебе еще не говорили, так я скажу, объявил Хьюстон на последнем осмотре. У человека с твоими доходами, привычками и комплекцией вероятность инфаркта становится весьма ощутимой годам к тридцати восьми, Билли. Тебе надо худеть.

Но нынче утром его ждал приятный сюрприз. Он сбросил три фунта, с 249 до 246.

Ну… если по правде, когда он отважился встать на весы в прошлый раз, они показали 251, но тогда он был в брюках, и в карманах лежала мелочь, и брелок с ключами, и его армейский складной нож. К тому же весы в верхней ванной всегда завышали вес. В этом он был уверен.

Он вырос в Нью-Йорке и еще в детстве где-то услышал, что цыгане обладают даром предвидения. Может, это и есть доказательство. Он попробовал рассмеяться, но сумел выдавить только жалкую, неубедительную улыбку; рановато еще смеяться на тему цыган. Время пройдет, все уляжется, и тогда можно будет и посмеяться; он был достаточно взрослым и понимал, что к чему. Но сейчас ему делалось дурно при одной только мысли о цыганах, и он всем сердцем надеялся, что никогда больше не встретится ни с кем из них. Отныне и впредь он будет воздерживаться от шутливых гаданий по руке на вечеринках и ограничится спиритической доской. Да и то вряд ли.

– Билли? – донеслось снизу.

– Иду!

Он оделся, заметив с почти подсознательным раздражением, что, несмотря на три сброшенных фунта, брюки по-прежнему давят ему на живот. Сорок два дюйма в обхвате. Он бросил курить ровно в 00:01 в первый день наступившего года, но за это пришлось заплатить. Еще как пришлось! Он спустился на кухню с расстегнутым воротничком и неповязанным галстуком. Линда, его четырнадцатилетняя дочь, как раз выбегала за дверь в вихре взметнувшейся юбки и длинных волос, собранных в хвост и скрепленных сегодня утром очень даже сексапильной бархатной лентой. Учебники она держала под мышкой. В другой руке деловито шелестели ее яркие чирлидерские помпоны, белые с фиолетовым.

– Пока, пап!

– Счастливо, Лин.

Он уселся за стол и взял «Уолл-стрит джорнэл».

– Любовь моя, – сказала Хайди.

– Моя дорогая, – с чувством проговорил он и отложил газету.

Она поставила перед ним завтрак: дымящуюся горку омлета, сдобную булку с изюмом, пять кусочков зажаренного до хруста бекона. Хорошая, сытная еда. Хайди уселась напротив него и закурила «Вантидж‐100». Январь и февраль выдались напряженными: слишком много «бесед по душам», а по сути замаскированных ссор, слишком много ночей в постели спиной к спине. Но они пришли к modus vivendi: она перестала высказываться насчет его лишнего веса, он перестал возмущаться из-за ее полутора пачек сигарет в день. Так что весна получилась вполне неплохой. Помимо их перемирия были еще и другие приятные моменты. Например, Халлек получил повышение. Фирма «Грили, Пеншли и Киндер» теперь называлась «Грили, Пеншли, Киндер и Халлек». Мать Хайди наконец-то исполнила свою давнюю угрозу и вернулась в Виргинию. Линду все-таки взяли в чирлидеры запасного состава школьной команды, что стало для Билли большим облегчением; временами ему начинало казаться, что непрестанные истерики Линды доведут до нервного срыва его самого. В общем, все шло прекрасно.

Следующая страница