Ксения Ратникова - Хозяин Леса

Далимия лежала на крыше низенького покосившегося сарайчика и смотрела вперед – туда, где величественные горы сливались с небесами. Главная бабушка говорила – там живут страшные духи, в чьих силах как спасти человеческую жизнь, так и разрушить ее. Древний лес Фанрон у подножья гор считался священным и опасным. Никто не собирал там ягоды и грибы, не охотился, а деревья рубить вообще было запрещено под страхом смерти. В лес уходили лишь в одном случае – умирать. Туда относили неизлечимо больных или стариков, ставших обузой семье. Никто и никогда не слышал даже вскрика несчастных, и никто не возвращался.

Далимия подняла ладонь и, прищурившись, вгляделась сквозь пальцы в зеленое море могучих крон вдалеке. Она, как и все в поселении, боялась Фанрона, но еще понимала – ее манят его тайны: что же за духи обитают в глухих чащах и почему не хотят общаться с людьми? Ведь другие духи говорили через главную бабушку и довольно охотно.

– Далимия! – окрик матери вырвал из размышлений. – Спускайся! Скоро время ужина. Тебе уже восемь лет, ты должна уметь готовить!

Далимия спрыгнула с насиженного местечка и кувыркнулась на соломе, на что мать фыркнула и закатила глаза.

– И в кого ты пошла такая? – бурчала она по дороге. – Ведешь себя как мальчишка и все в облаках витаешь. Недолог день, когда женихи свататься придут, а ты как дите малое!

Далимия скривилась. Девочки становились невестами в тринадцать. Все, что Далимия знала о женихах: они никогда не бывают одинакового с невестой возраста – всегда много старше. Бородатые, серьезные, настоящие хозяева и защитники. Но ведь с такими не побегаешь наперегонки, не побрызгаешься водой, не построишь пещеру в холме или дом на дереве. Вот если бы к ней пришел жених ее возраста…

Но нет, как только мальчикам исполнялось тринадцать, их забирали на особую мужскую половину села, где они и жили до тех пор, пока не превратятся во взрослых и хмурых бородачей. Только пройдя испытание вождя, мужчина имел право вернуться и завести семью.

Далимия не знала, что происходит на мужской половине, но все мальчишки грезили этим местом, глядя на суровых сильных отцов. Далимии же было скучно с собственным родителем, который почти не разговаривал. Матушка любила его и слушалась, но и с ней он никогда не бывал весел. Старшая сестра, которая два года назад ушла невестой в новую семью, говорила, что отец такой суровый, потому что он следующий на пост вождя, а им не до веселья. Но Далимия считала, что любой мальчишка, обзаведясь бородой, теряет все озорство.

– Матушка, я хочу быть сама по себе, – заявила Далимия, когда помыла овощи и разделала тушку куропатки. – Не пойду замуж.

– Ой ли, глупости не болтай! – осадила мать. – Я тебя до старости кормить что ли буду? Твоя судьба детишек принести поселению, сильных мужей и жен. Неспокойное сейчас время, знаешь, сколько гибнет каждый год?

Далимия знала. Раз или два в год почти все взрослые мужчины собирались и уходили надолго – недели могли пройти. Потом возвращались с подарками и добычей, иногда с пленницами. Но всегда возвращалось меньше, чем уходило. Погибли в сражении – так чествовали героев на общем празднике. Из прошлого похода не вернулся старший брат. Ему было двадцать, только-только получил право обзавестись семьей, но не успел, враг забрал его душу.

– Матушка, расскажи о небесном духе из Фанрона, – Далимия залила водой тушку и поставила на костер.

Матушка недовольно хмыкнула и принялась разминать сероватое тесто для хлеба.

– Сходи к старейшине или к тетушке безумной своей за историями, – пробормотала она под нос, – а я могу рассказать, как хлеб месить, чтобы пышный был.

– Главная бабушка сейчас занята, готовится духов лета встречать, а тетушку не видела много дней. Ты не знаешь, куда она могла подеваться? – Далимия никогда не считала тетушку безумной. Ну и что, что ту не взяли в невесты, ну и что, что она всю жизнь одна ходила по лесам и слушала духов. Она станет следующей старейшиной, так пророчили в деревне, но матушка почему-то всегда ругалась и называла свою сестру безумной.