Данила Светлояров - Хетэр
***
Самозванцем прозвали «боги»,
Оборванцем – сам себя…
Да только нет такой дороги,
Чтоб дошел до точки я!
Все вокруг – суета, да слякоть.
От дождей по колено мгла.
Только жар в груди не спрятать!
Вот такие то, брат, дела.
А под звездами хмарь, да копоть,
А под солнцем не видно зги.
А ты попробуй-ка тут не охать,
А ты попробуй не выть с тоски.
Да! Горшки обжигают боги…
Да! Слова обжигают рвань…
В нас на то и зудят тревоги,
Чтобы петь, да в такую рань!
И теперь не алтарь, не паперть,
Ни погост, да не купола.
Света тени в груди не спрятать!
Остальное, поверь, – зола…
Сколько сирых таких, да милых,
Колокольный услышав звон,
В поле пыльном стоят без силы,
Ищут в небе Христа с икон…
Не расшиты крестом рубахи,
Смыли с нас позолоту-медь.
Кулаками то после драки
Мастера мы… Да не успеть!
Плач Руси не переиначат:
Распрягай, да гони в луга…
Вороной по траве поскачет,
Да гнедой понесет в снега…
***
Говорить, что думаешь. Думать, что говоришь.
Эта формула древняя вышла почти из моды.
Этот принцип помнят люди иной породы.
Те, с которыми рядом чаще всего молчишь…
Оставлять нетронутым свечи и серебро,
Чтобы дым и пятна от рук на них не оставить.
Если есть надежда что-то еще исправить,
Предоставь без страха сердце свое и ребро.
У Творящего мир есть молоко и мед…
И слагается сага о днях непроглядно-давних!
Нараспашку окна – их не укрывают ставни,
Чтобы видеть ясно, как тает сомненья лед.
***
Сказитель родился в ответ на смерть колдуна.
Ушедшему в ночь на смену вернулся странник…
Костер догорал, и над лесом плыла луна,
Когда Заря просыпалась тем утром ранним.
Туман растекался над темным стеклом болот,
Молчала сова и не шелестели травы.
Я знал, что древних сказаний никто не ждет.
Но также я знал, что нет другой переправы.
От прожитых судеб остались пепел, да дым.
Их не потревожит чей-то любви прозренье.
О солнце правды восходе петь молодым!
А старцам петь об их на земле рождении.
***
Для кого-то потеря – Потеря!
Для кого-то – приобретение…
Ты стоишь у раскрытой двери,
Не решаясь прогнать сомнения,
По колено войдя в поток…
С головой окунись в грядущее!
Чтоб понять, чем станет росток,
Рассмотри в отражении Сущее…
Ни на миг не смыкая век,
В предрассветной тьме Гефсимании.
Замедляя сердечный бег,
Помня лишь об одном желании.
Для кого-то потеря – боль…
Для иных – восторг пробуждения.
Сам решай, что будет с тобой –
Ночи смерть или дня рождение…
***
Руми…
Вначале была безмятежность воды,
Затем полыхнуло пламя.
Когда вода смывала следы,
Я видел небо над нами.
Малиновым пеплом осыпался зной,
И листьев сошла позолота.
Косые дожди, да тучи стеной –
Осенней прозы работа.
Сто первый рассвет, сто второй закат –
Разве такое возможно?
Гнать, держать, дышать невпопад,
Шурша листвой осторожно.
Смеялся над небом, как дервиш скользя,
В безумии странного танца.
Я знаю, что пить ту воду нельзя,
Разбавив винным багрянцем.
В конце останется чаша любви –
Как воздух, свежа и прохладна.
Мы кружимся, видишь меня, Руми?
Под звездным небом в парадной…
***
Оставь «мертвецам хоронить мертвецов» –
Их руки свободны.
В тебе не осталось преданья отцов
Реки полноводной…
В тебе не осталось крутых берегов,
Сковавших надежду.
Она растворилась до самых основ
Познаний невежды.
Ты слышал дыхание ветра в ночи,
Ты был звездопадом.
И сердце твое иначе стучит –
Другого не надо!
Рассыпься до самых мельчайших частиц
Пульсаций Вселенной.
Дух истины дышит, не зная границ,
Телесности тленной…
***
Разум сердца, да бережет меня от тебя…
Шептала Мария, глядя на пыль под ногами.
Идя вдоль Голгофы и о заблудших скорбя,
Душе своей ставших навечно злыми врагами…
Камень, в воду упав, неминуемо ляжет на дно.
Это не притча, а правда о сути спасенья.
Мира соблазн и пыль – это одно.
Как душой слепцу пережить прозрение?
***
То, что потеряно, не потеряется снова,
Если не будет найдено.
То, что отжило, не возродится словом, –